Юридические формулировки порой звучат ужасно холодно и формально: в отношении шовинистических элит в то время распадающейся Югославии нельзя говорить о целенаправленном намерении уничтожить "национальную, расовую, религиозную или определяющую себя благодаря всему комплексу этнических особенностей группу" как таковую. Ни целиком, ни частично. Так большинством голосов во вторник, 2 февраля, решили судьи Международного суда ООН в Гааге.

В сербо-хорватском конфликте 1991-1995 годов погибли десятки тысяч людей. Вооруженные сербы и хорваты убивали, пытали, насиловали и насильно переселяли представителей другой стороны конфликта. В итоге целые города лежали в руинах. Целые этнические группы исчезли из областей, которые они веками считали своим домом. Тем не менее геноцида как такового не было - постановили верховные судьи ООН.

Уважение к "героям". А как же жертвы?

Многие "члены группы" погибли или были вынуждены навсегда покинуть свои дома просто потому, что были сербами или хорватами по национальности. Какой-нибудь солдат, который до сегодняшнего дня почитается в Белграде или Загребе как народный герой, определенно причинил "членам группы тяжелый физический или моральный ущерб". Это знают и сегодняшние фанаты таких "героев" в мундирах. Именно подобным "мужеством" своих "героев" они восхищаются за закрытыми дверями и по сей день. На публике они немного более сдержанно подчеркивают, что почетные патриоты, которые боролись за правое дело, по определению не могут быть преступниками или, хуже того, устроителями геноцида.

Теперь же, когда выясняется, что никакого геноцида и не было, возникает новый вопрос: а как же тогда назвать все то, что происходило во время гражданской войны в Югославии? Почему вместе с государством Югославия должны были погибнуть или покинуть свои дома многие его граждане? Каким же словом можно объединить судьбы жертв этого конфликта? Кто - за исключением семей - скорбит по пропавшим без вести? Является ли подходящим выражение "преступление против человечности" или циничный эвфемизм "этническая чистка"?

По некоторым оценкам, в гражданских войнах, разразившихся на территории бывшей Югославии, участвовали около полумиллиона вооруженных людей. Многие из них знают, как мало тогда значила жизнь гражданских лиц из "враждебного" лагеря. Об этом не любят говорить - ни тогда, ни сейчас. Вместо этого слово "геноцид" стало любимым боевым кличем постъюгославской политической элиты и разочарованных народных масс.

Мы - всего лишь жертвы

Те, другие, "учинили геноцид", а мы были правы, ведь мы были лишь невинными жертвами - подобные высказывания звучат с обеих сторон хорватско-сербской границы. И после поверхностного взгляда на экс-югославские интернет-форумы порой создается впечатление, что подобная идеология преобладает до сих пор и война сербов с хорватами все еще продолжается.

Решение Международного суда ничего не изменит. Было бы слишком оптимистичным ожидать, что Сербия и Хорватия воспримут вердикт в качестве стимула к большей последовательности в уголовном преследовании преступников из собственных рядов или к более интенсивному переосмыслению прошлого. Скорее всего, решение гаагских судей в обеих странах будет интерпретироваться как отпущение грехов для себя и судебная ошибка в отношении другой стороны. А настоящие жертвы этой войны вновь будут использованы сербскими и хорватскими националистами, чтобы похвастаться своими возможностями.

Но международное правосудие в Гааге не может скрыть факты: даже если, согласно вердикту, в ходе военных действий между сербами и хорватами не было никакого геноцида, в сербо-хорватской войне 20 лет назад массово совершались тяжкие преступления, причем намеренно. За эти преступления до сих пор были привлечены к ответственности лишь единицы из числа тогдашней элиты. И справедливым назвать это нельзя.

Драгослав Дедович, обозреватель DW