Политика Берлина в отношении Ливии с самого начала не была выдающимся дипломатическим достижением. Когда весной Совет Безопасности ООН решал авианалетами помочь отчаянным ливийским повстанцам в их борьбе с диктаторским режимом Муамара Каддафи, Германия при голосовании воздержалась. Для ее союзников по Североатлантическому альянсу это оказалось неприятным сюрпризом.

В одной лодке с Россией и Китаем

Неприглядность поведения Германии усугубилась тем обстоятельством, что в такой политически щекотливой и с военной точки зрения взрывоопасной ситуации она оказалась в одной компании с Китаем и Россией. Оба эти постоянных члена Совбеза наверняка испытали внутреннее удовлетворение в связи с такой нерешительностью Берлина, на редкость явно продемонстрировавшей отсутствие сплоченности в НАТО. Более глубокая трещина возникла в блоке только в 2003 году, когда США начали военную кампанию в Ираке.

Но тогда немцы и французы были едины в своем негативном отношении к этой операции, и их сомнения по поводу истинных мотивов американской администрации под руководством президента Джорджа Буша, как вскоре выяснилось, были оправданными. Утверждения о наличии у Саддама Хусейна оружия массового поражения оказались ложными. Исходная позиция в случае с Ливией была совершенно иной. Под впечатлением успешных и почти бескровных революций в Тунисе и Египте, ливийские повстанцы решились на восстание против сильно превосходившего по военной мощи режима Каддафи.

Имидж Меркель под угрозой

Заявленная в резолюции Совбеза ООН цель заключалась в предотвращении бойни гражданского населения. Немецкий министр иностранных дел тогда справедливо указывал, что этот документ таит в себе непредсказуемые риски, что его следствием может стать необходимость отправки наземных войск в Ливию. Но если его опасения были и впрямь столь велики, то в Совете Безопасности надо было голосовать против. О том, насколько неуютно чувствовали себя Гидо Вестервелле (Guido Westerwelle), а с ним и канцлер Ангела Меркель (Angela Merkel) уже в тот момент, свидетельствует их вербальная поддержка резолюции. Более сильным противоречие между словом и делом и быть не могло.

Если бы ливийским повстанцам и с помощью НАТО не удалось свергнуть Каддафи, если бы и в самом деле в затяжные военные действия оказались вовлеченными наземные войска, то немецкий министр иностранных дел сейчас, возможно, выглядел бы дальновидным политическим деятелем. Но к счастью для ливийцев этого не произошло. И в этой ситуации самоуверенный Вестервелле поначалу интерпретирует достигнутый благодаря НАТО успех повстанцев как результат немецкой политики санкций против Ливии. Тот факт, что деятелям других партий и его собственной пришлось побуждать его признать заслуги НАТО, свидетельствует о непростительном упрямстве и собственной переоценке Вестервелле.

Канцлеру Ангеле Меркель следовало бы заменить ее министра иностранных дел. Но Меркель не идет на такой шаг, поскольку в решающий момент она не помешала Вестервелле воздержаться при голосовании в Совете Безопасности. А ведь за основные направления внешней политики отвечает канцлер. Чем дольше Меркель будет держаться за Вестервелле, тем сильнее будет страдать ее собственный авторитет, стабильность консервативно-либеральной коалиции и международный имидж Германии.

Автор: Марсель Фюрстенау, Берлин
Редактор: Юлия Сеткова