Канцлер Ангела Меркель (Angela Merkel) вновь выступила в своем лучшем амплуа - управленца, решающего государственные задачи Германии. Несколько дней немецкое общество гадало, пойдет ли правительство ФРГ навстречу требованиям президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана и позволит возбудить дело против телеведущего канала ZDF Яна Бёмермана (Jan Böhmermann) по обвинению в личном оскорблении. В итоге Меркель дала добро на то, чтобы немецкие суды решали, действительно ли Бёмерман оскорбил турецкого президента, зачитав в эфире телеканала сатирическое стихотворение "Оскорбительная критика".

Решение Меркель, что в этом случае надо позволить работать механизмам правового государства, очень разумно - причем по многим причинам. В конце концов именно она заведует тем, что понимается сегодня под законностью в ФРГ и какие ее элементы закреплены в правовых актах. К ним относится и спорная 103-я статья Уголовного кодекса страны, согласно которой оскорбление главы иностранного государства может караться лишением свободы на срок до трех лет или денежным штрафом.

Устаревшие нормы

Статья эта выглядит архаичной и будто позаимствованной из другой эпохи - такая она, по сути, и есть. Она появилась еще в начале XX века - в абсолютно другой Германии. Тогда принципы равенства в правовом государстве воспринимались не слишком серьезно, и тот, кто посмел бы оскорбить представителя власти, мог ощутить на себе всю непредсказуемую суровость правящих элит. А поскольку подобные идеи в современном демократическом государстве не только кажутся устаревшими, но, по сути, являются антидемократичными, хорошо, что одновременно с объявлением решения в связи с "делом Бёмермана" Меркель также заявила о намерении исключить к 2018 году 103-ю статью из УК ФРГ. По словам канцлера, в будущем в этой статье "нет необходимости" - и это еще мягко сказано.

Вместе с тем хорошо и то, что канцлер не дает поймать себя в ловушку и придерживается правового пути в непростых немецко-турецких отношениях. Она стоит на страже действующего законодательства, даже если оно не соответствует больше современным представлениям о правовых нормах. Ведь вне зависимости от отношения к турецкому президенту, от того, насколько кто-то считает его спорной фигурой, деспотичным или не заслуживающим доверия правителем, перекладывать ответственность лично на его за промахи немецких законодателей, которые до сих пор не отменили 103-ю статью, было бы крайне неудачным примером функционирования правового государства. По словам Меркель, она убеждена в силе немецкой правовой системы - и это именно то доверие, которое должно стать ответом Турции и ее президенту Эрдогану.

Страх оказаться жертвой шантажа

После того, как федеральное правительство Германии на уровне ЕС заключило соглашение с турецкими властями по преодолению миграционного кризиса, при любом взаимодействии Берлина с Анкарой очень быстро начинают подозревать шантаж. Так же и в случае с Бёмерманом журналисты по всей стране набросились на Меркель, мол, турецкий президент у нее на особом положении, поскольку в решении миграционного кризиса Европа зависит от его благосклонности. Однако подобные обвинения утихнут с началом судебного разбирательства, поскольку этот процесс открывает массу возможностей для появления новых норм, касающихся свободы слова и прессы в Германии.

Содержание стихотворения, которое зачитал в телеэфире Бёмерман, может не нравиться. Его выступление можно назвать ребячеством, а текст считать вульгарным или унизительным. Но является ли все это уголовным преступлением, станет понятно в ходе процесса, где публично будет решаться вопрос, что допустимо считать оскорблением в общественном дискурсе. А также, каким образом мы хотим, чтобы это соотносилось с правом на неприкосновенность частной жизни в современном информационном обществе.

Перед законом все равны

Особую пикантность придает тот факт, что ответы на эти вопросы будут касаться не только королевских особ и глав государств, но и обычных людей - неважно, находятся ли они у власти или являются простыми гражданами. Ведь если кто-то будет оскорблен, то нет никакой разницы, канцлер он, пенсионер или безработный. Достоинство человека нельзя классифицировать по социальной иерархии. И если эта мысль станет главным итогом "дела Бёмермана", то процесс может стать настоящей победой для нашей демократической культуры. Поскольку оскорбление господина Эрдогана из Анкары не может считаться более серьезным преступлением, чем мат и грязные намеки на сексуальные извращения в отношении господина Фукса из Берлина: это же бред!

Автор: Рихард Фукс, обозреватель DW

Смотрите также: