"Если я тебе объясню, какие специи лучше добавить в этот салат и почему, это будет менсплейнингом?" - лениво спрашивает приятель. Мы сидим на моей кухне, и я, если честно, сыплю в салат все подряд: "Если будешь сидеть с таким же самодовольным, ублюдочным видом - да!". Мы оба смеемся, но за этой шуткой кроется много серьезного.

От Вайнштейна до Слуцкого

За минувший с октября 2017-го год разговоров о сексизме, психологическом и физическом насилии, равноправии, здоровых отношениях между женщинами и мужчинами и даже таких нюансах, как менсплейнинг (это когда мужчина что-то снисходительно объясняет женщине) - в моей жизни было больше, чем когда-либо. И голливудские скандалы, которые начались с публикации The New York Times о многолетних домогательствах влиятельного американского кинопродюсера Харви Вайнштейна, безусловно, были причиной большого количества таких обсуждений.

Я не могу оценить, как повлияла американская история на то, что происходит в России, потому что у меня просто нет методов оценки: нет исследований общественного мнения, статистики, цифр, которые можно сравнить. Но есть события, которые стали прямым следствием этой истории - например, сексуальный скандал в Государственной думе, когда журналистки обвинили в домогательствах и непристойном поведении депутата Леонида Слуцкого. И еще есть моя личная жизнь, про которую мне, может быть, тоже не все понятно, но, по крайней мере, что-то известно.

Как теперь в России вспоминают Слуцкого

В марте 2018 года, когда целый ряд российских СМИ отозвали своих корреспондентов из Госдумы после скандала со Слуцким, я написала на Colta.ru колонку "Это уже не беспомощность". В течение следующих месяцев мне на глаза не раз попадались новости о том, что эти же СМИ стали возвращать своих журналистов в парламент. Но я до сих пор готова подписаться под своими словами - "это уже не беспомощность".

Потому что имя депутата Слуцкого теперь всегда будет связано с этим скандалом, и его поведение с женщинами ему будут припоминать. И все журналистки теперь знают, что если ньюсмейкер пристает и позволяет себе лишнее - об этом можно сказать публично. Наконец, пожалуй, главное - сами ньюсмейкеры теперь помнят о прецеденте Слуцкого. Пускай такие скандалы в России сейчас не приводят к расследованиям, масштабным дискуссиям и отставкам, но то, что твое имя теперь в один миг может оказаться в прессе рядом со словами "сексуальный скандал", а "Гугл" и "Википедия" помнят все - безусловно, напрягает и заставляет больше думать о последствиях своих действий.

В России действуют те же механизмы, что США

Четвертую волну феминизма в Америке связывают с появлением мощной феминистской повестки в социальных сетях. Мы не можем экстраполировать все эти волны на Россию, российское общество развивается в другом ритме, но технически у нас включаются те же механизмы. Еще до того, как Россию накрыло обсуждение голливудских скандалов, был флэшмоб #ЯНеБоюсьСказать в 2016 году, пришедший к нам из Украины. Соцсети долго были переполнены историями женщин, которые пережили насилие. И уже тогда в российском обществе - пусть не везде, но хотя бы в некоторых социальных группах - пошли разговоры о том, что масштабы насилия требуют осмысления.

Поэтому американская повестка последнего года легла на - в некотором роде - подготовленную почву. И здесь я уже могу говорить о личном опыте. За прошедшие два года мои личные модели поведения в отношениях изменились: я учусь отстаивать свои границы, твердо говорить о том, какое поведение считаю недопустимым и неприемлемым, и защищать себя. И от человека рядом мне теперь не нужно ничего, кроме уважения. Во многом это результат работы с психологом и терапии, и во многом - результат обсуждений, которые идут вокруг.

Не бояться сказать!

Я действительно больше не боюсь сказать. И я знаю, что смогу найти поддержку. Да, это точно уже не беспомощность! Конечно, я и мой круг - ничтожно маленькая группа. И пока мы пытаемся нащупать новые границы "здоровых отношений", миллионы женщин в России подвергаются домашнему насилию. Большинство этих женщин ничего не могут объяснить сожителю, им некуда обратиться за помощью и некуда уйти. Их насилуют, бьют, убивают, их вывозят в лес. Им отрубают руки.

И пока в США кандидат в члены Верховного суда на публичных слушаниях в конгрессе под присягой отвергает обвинения в сексуальном насилии и домогательствах, а многие мужчины уже лишились своих должностей и карьер, в России депутат Слуцкий говорит: "Ха!"

Но в то же время, мы видим, что в США - где к феминизму относятся по-другому, где адекватно работают полиция и суды - влиятельные, богатые, талантливые женщины, у которых есть аудитория и ресурсы, годами молчали о перенесенном насилии, боялись своего мучителя и не были уверены, что смогут получить поддержку. Мы видим, что насилие продолжается даже там, где таким поступкам объявлен режим нулевой толерантности.

Поэтому то, что происходит за океаном, все же имеет для нас значение. Да, мы не участвуем в мировой повестке. Но мы и не изолированы от нее. И в нашей истории - это уже хорошо.

Автор: Ольга Бешлей - российская писательница и журналистка

Этот комментарий выражает личное мнение автора. Оно может не совпадать с мнением русской редакции и Deutsche Welle в целом.

Смотрите также: