Я не скажу за всю Россию, что она относится к Европе. Да и как она относится к Европе, тоже не однозначный вопрос. И что значит для нее Европа, - опять же безответная тема.

Почему?

Потому что нет единой России (кроме пресловутой политической партии), а есть множество русских ментальных образований, субкультур и контркультур, которые складываются в хаотическую туманность народа, но не складываются в нацию с сознательно выбранными ценностями.

Вот почему когда спрашивают: "Как русские относятся к ...?" - я знаю, что это некорректный вопрос. В России мнения движутся, как зыбучий песок пустыни, и никакая социология с этим не справится. Здесь мнения часто рождаются слепыми котятами, в них больше догматической, чем рациональной достоверности. Прозрения наступают, в основном, по конкретному поводу.

Ну, например, некий Иван Иванович не любит Европу. Она его бесит. Но его дочка Таня выходит замуж за симпатичного немца. И нелюбовь Ивана Ивановича к Европе испаряется. Он видит, что Европа - это совсем неплохо!

Поскольку у нас мало людей связывает себя с европейцами семейными узами, я обращусь к русским ментальным уплотнениям, то есть более или менее общим представлениям той или иной части населения.

Есть, по крайней мере, четыре разных представления о Европе. Их объединяет только одно: практически все русские люди считают Европу чем-то чужим, не родным, не своим. Европа - это "они", а не "мы". Чтобы достичь Европы, надо куда-то ехать, лететь.

- Лечу в Берлин, - говорит мне в Москве мой друг.

- А, - говорю, - собрался в Европу!

Другой мой друг мне говорит:

- Лечу в Пекин.

- А, - отвечаю, - собрался в Азию!

Друзья летят известно куда: в Европу или в Азию, но непонятно откуда. Москва - нулевая точка отчета.

Но если Европа для всех (почти всех) русских - чужая, то чужая она по-разному. Россия сама с собой спорит, является ли Европа моделью для подражания, для отрицания, для игры или же это вовсе несуществующая модель.

Кто считает Европу моделью для подражания? Тот, кто ее любит, стремится в нее ездить, читать, знать о ней? Это так или иначе наши современные западники: проевропейски настроенная, довольно значительная часть интеллигенции, среднего класса, образованных молодых людей. Они "болеют" за Европу, верят в ее светлое будущее. Многие готовы уехать туда насовсем. Их почти не сбила с толку нынешняя активная антиевропейская пропаганда Кремля. Они только больше стали волноваться за Европу. Но почти все из них хотели бы скорее остаться русскими европейцами, с российской самобытностью, чем раствориться в общеевропейском котле.

Европу как модель для отрицания воспринимают два вида россиян. Одни, идейные любители авторитарного режима, скрестили славянофильство и православие со сталинизмом и национализмом вплоть до ксенофобии и фашизма. Для них Европа - помойка толерантности и бездуховности. Они рады любой европейской беде. Эта разнородная публика сейчас на коне, хотя кремлевская власть - их фальшивый союзник. Они ей нужны для борьбы с Европой, а не как конкуренты, мечтающие о власти.

Второй вид антиевропейцев - выкормыши самой власти. Это и часть интеллигенции, и часть предпринимателей, и часть молодежи. Они пропитались национализмом и верой в русский мир скорее из конформистских и карьерных соображений. Среди них немало недалеких людей и циников, но они считают себя патриотами.

Европа как модель для игры. Как ни странно, но это именно то, чем занимаются разные неглупые люди в самой кремлевской власти. У них хватает ума понять, что именно европейские ценности порождают высокое качество жизни. В то же время они знают, что европейские ценности работают против них, и от Европы им нужны машины, а не идеи. И вот они раскачиваются в такой игре, как род человекоподобных на деревьях в джунглях, стремясь совместить несовместимое: и унизить Европу, указав ей на ее кризисы, и высмеять ее за однополые браки, и заставить ее служить им. Они с удовольствием едут в Европу и с неменьшим удовольствием рассказывают о ней гадости. Эта игра фактически стала стилем российской власти.

А где тут простой народ? Тот, что живет по глухим деревням, поселкам городского типа. Его много, но его мало видно. Он весь ушел в цифры рейтинга поддержки верховной власти. Как он относится к Европе?

Вот для него Европа является несуществующей моделью. Даже Луна для русской деревни ближе Европы. И это понятно: Луну видно. У этих людей нет заграничных паспортов, они не международные туристы. Они верят в телевизионную пропаганду, во многом построенную на их же собственной фундаментальной, архаической ментальности. До них, конечно, что-то из Европы доходит, какие-то песенки, какие-то шмотки, порой подержанные иномарки. Но это все не складывается в положительный образ: Европа - слишком чужая! Они, может быть, прекрасные люди, но вовсе не европейцы.

Конечно, можно уйти в приятные воспоминания и рассказать о том, как русская культура общалась с Европой, щедро обмениваясь культурными моделями. И на этом основании сделать вывод, что мы все равно очень близки, что мы родственники, ну просто двоюродные братья. Но высокая культура - одно, а тут, чтобы понять друг друга, лучше не торопиться с выводами.

Виктор Ерофеев, писатель, литературовед, телеведущий, автор книг "Русская красавица", "Хороший Сталин", "Акимуды" и многих других, кавалер французского Ордена Почетного легиона.