До недавнего времени любая массовая трагедия казалась нам чем-то далеким и чужим. Ну разве что среди жертв окажется кто-нибудь известный или просто знакомый. А так - сначала количество погибших и раненых, а потом список. Может быть, к годовщине выйдет телепередача, в которой покажут чьи-нибудь бумажные фотографии из альбома, поговорят с родственниками и друзьями, но восприниматься все это будет уже не так остро. К тому же за это время еще что-нибудь может случиться.

Однако за последние несколько лет все решительно изменилось: наша ежедневно растущая "социальность" дает возможность в любой момент детально персонифицировать любое имя в любом списке. Работа не требует большой квалификации: вбивай в поиске соцсетей фамилии, имена, местожительство, год рождения - и получай профили. Из них можно взять фотографии, записи, моментально найти друзей и знакомых.

Персонификация беды

Спустя считанные часы после авиакатастрофы или теракта мы уже видим на телеэкранах и страницах интернет-изданий лица только что погибших. На зрителя это оказывает ошеломляющее впечатление. Сужу по самому себе, человеку закаленному двадцатилетним нахождением в гуще новостей, рассказавшему о сотнях, если не тысячах, разных трагедий. И когда они обезличены - это одно, а когда читаешь обновленный еще даже не вчера статус “Ну, мы полетели, Родина, встречай”, - на куски рвет. И это - при всей профессиональной закалке с сопутствующим ей цинизмом. Что уж говорить об обычных, не привычных к бесконечной череде происшествий людях.

Нечего и обсуждать, нам, журналистам, все это здорово облегчает работу, и не только во время катастроф. Едва ли не любая история, связанная с неизвестными до сих пор людьми, начинается с поиска и изучения их страничек в "Одноклассниках", "В контакте" и Facebook. Работа с соцсетями считается базовым навыком современного журналиста. “Старой перхоти”, не дослужившейся до начальственных высот, приходится догонять молодых - впрочем, в данном случае это не так сложно.

Тонкая грань допустимого

Однако эта новая реальность ставит перед нами новые этические вопросы. Во-первых, мы не знаем, предназначали ли жертвы свои частные фотографии и записи для миллионной аудитории. Строго говоря - да, ведь их профили были открыты, так что потенциально их в любой момент мог увидеть кто угодно.

Но вряд ли обычные люди отдают себе отчет в том, что когда-то аудитория их странички может оказаться существенно шире привычного круга общения. И многие из них совсем не жаждут подобной публичности, не готовы показывать себя и, тем более, своих детей миллионам, да еще и без возможности оперативно изменить что-то в своем профиле. Они просто не думали, что с ними такое вообще может произойти. Жизнь ставит неприятные вопросы не только перед журналистами, но и перед обывателями: может, стоит вовремя подумать не только о завещании, но и о степени приватности своего аккаунта в соцсетях?

А ведь есть еще родственники, друзья, коллеги погибших. Об их чувствах тоже очевидно мало кто думает. Ведь это живые люди, у них огромное горе, а тут еще постоянное напоминание, едва ли не из каждого утюга. Но там, где у одних - чувства, у других работа, и грань между ними если и есть, то очень тонкая.

Статья 152-я Гражданского кодекса РФ запрещает обнародование фотографий усопших без согласия родственников. Однако первый же ее подпункт предусматривает исключение: в случае использования изображения в государственных, общественных или иных публичных интересах. Поди, докажи обратное, поэтому статья не работает.

Вам это не нравится? Протестуйте!

Еще одно "подспорье" для СМИ - готовая реакция пользователей интернета на те или иные события. Особенно часто к нему прибегают во время и после катастроф. Инструмент, надо сказать, крайне сомнительный, просто потому, что в интернете решение легко подгоняется под заданный результат.

Нужно вам найти кучу сочувственных и человечных комментариев - пожалуйста, злорадных и глумливых - ради бога. Стоит задача показать, что вся страна обратилась в скорбь - будьте любезны, нужно поморализаторствовать - всегда найдете веселящихся на фоне траура. Не хватает фактуры или лень искать - можно написать самому или припахать на это дело ботов - программных роботов, успешно имитирующих пользователей.

Вопросов у меня в этих новых реалиях намного больше, чем ответов. Не хочу перекладывать всю полноту ответственности на публику, но все же напомню: спрос определяет предложение. Как только вы и миллионы других зрителей и читателей откажетесь потреблять некачественный контент, он исчезнет сам собой. Правда, опыт показывает, что этого не произойдет никогда. Придется терпеть.

Александр Плющев - журналист, интернет-эксперт, популярный блогер и радиоведущий. Автор еженедельной колонки на DW. Сайт Александра Плющева: plushev.com