Глобальный финансовый и экономический кризис изменил мир. Это - уже прописная истина. Тем не менее, поразительно, к каким неожиданным последствиям он приводит и - в каких сферах. Интересный тому пример - отношения между Берлином и Москвой. Межгосударственные консультации с участием канцлера Германии Ангелы Меркель и президента Медведева, а еще нагляднее - 9-й форум гражданских обществ в рамках "Петербургского диалога", стали свидетельством явных перемен.

Большие отличия

Прошлый форум, в начале октября 2008 года, всего за несколько дней до банкротства американского банка Lehman Brothers, проходил под знаком августовской войны между Россией и Грузией. Он продемонстрировал острые разногласия между Евросоюзом и Россией. В воздухе витали холодное отчуждение и подозрительность, стороны не понимали друг друга.

Совсем в иной атмосфере проходил нынешний "Петербургский диалог" в Мюнхене. Общее стремление найти выход из финансового и экономического кризиса сблизило Германию и Россию. Никто не скрывает, что сохранились разногласия по отдельным вопросам и разные подходы к решению некоторых проблем. Но ощущается и обоюдное понимание того, что преодолеть кризис удастся только сообща. Об этом свидетельствуют не только совместные экономические начинания, но и сотрудничество в других областях. Достаточно упомянуть проект создания совместного германо-российского учебника истории и совместной киноакадемии, проведение журналистских конференций.

Самокритика, смирение и прагматизм

Интересно, что в выступлениях и российских, и немецких участников звучала самокритика, граничащая со смирением. Финансовый кризис, который многие расценивают как кризис капитализма, возросшая роль государства в спасении системообразующих банков поколебали самоуверенность некоторых немецких участников, их убежденность в преимуществе западной экономической системы. Правительство, которое принимает гигантские программы спасения банков и экономики, резко повышает влияние государства, не может упрекать других в государственном вмешательстве в экономику.

Но и российская сторона в последние месяцы была вынуждена признать, что она не способна модернизировать страну в условиях конфронтации с другими государствами. На смену часто проскальзывавшему шовинизму энергетической сверхдержавы пришли трезвый прагматизм и поиски конкретных взаимоприемлемых решений.

Звучит парадоксально: хотя финансовый кризис породил во многих областях кризис доверия, в отношениях между Германией и Россией доверие, похоже, укрепляется.

Риторическое отличие Медведева от Путина

Наглядным воплощением перемен стал, пожалуй, президент России Медведев. Он набрался опыта на многочисленных международных встречах и сегодня гораздо увереннее чувствует себя на дипломатическом паркете. И говорит те слова, которых на самом деле все ждут от российского президента, будь то однозначное осуждение убийства правозащитницы Натальи Эстемировой или признание важности роли правозащитников, которые заслуживают особой защиты со стороны государства. Контраст с предшественником разительный: Владимир Путин, выступая в Дрездене в 2006 году перед участниками "Петербургского диалога", совсем иначе отреагировал на убийство Анны Политковской.

На пути к совершенно нормальным отношениям?

Можно ли считать, что с приходом к власти Медведева в германо-российских отношениях все нормализовалось и что примером тому являются многочисленные соглашения о сотрудничестве? Увы, но это справедливо лишь отчасти. Вступая в должность президента год назад, Медведев анонсировал немало добрых начинаний. Сделано и несколько шажков в верном направлении.

Однако настала пора подкрепить слова конкретными делами. Необходимо, например, выявить убийц критически настроенных журналистов и предать их суду в соответствии с принципами правового государства. А еще лучше - обеспечить мужественным правозащитникам поддержку и защиту государства, которых они, по убеждению Медведева, заслуживают. Это пошло бы на благо России и, кроме того, привело бы к решающему прорыву в германо-российском партнерстве.

Автор: Инго Маннтойфель, руководитель отдела Восточной Европы и главный редактор русской редакции Deutsche Welle