Мы заключили пари. На хорошее французское красное вино. Как долго Владимир Путин на сей раз заставит ждать своего гостя. Полчаса? Час? Полтора?

Мы проиграли. Опоздал сам гость – президент Франции Франсуа Олланд. На этот раз ждать пришлось Путину. Это для российского президента непривычно – но в какой-то мере очень точно отражает нынешнюю ситуацию, если учесть, кто от кого на самом деле пытается что-то получить.

Россия бомбит, но никто ее не хвалит

Настоящая, сплоченная, решительно действующая коалиция, ось добра равноправных партнеров Москва-Вашингтон-Лондон-Париж во главе с Россией. Вот что было, есть и будет мечтой Владимира Путина с тех пор, как он с трибуны Генеральной ассамблеи ООН в Нью-Йорке заговорил с Западом в примирительном тоне.

Пару дней спустя по распоряжению хозяина Кремля на Сирию посыпались бомбы, а сам он искренне удивился, почему мир его не понимает. Вместо признательности и похвалы – насмешки и недоверие. Запад гадал, каковы же истинные мотивы России. Путин добивался уважения, но это желание осталось неудовлетворенным.

Ситуация изменилась после терактов в Париже. Россия протянула руку Западу. Необходимо взаимодействовать с французами и считать их союзниками, приказал Путин своим генералам – и выразил тем самым чаяния многих своих соотечественников. Ведь большинство россиян, несмотря на массированную антизападную пропаганду, считает себя скорее европейцами, чем азиатами. А Франция всегда была страной их мечты.

Россияне скорбели вместе с французами

Поэтому после того, как террористы убили в Париже стольких людей, возникло чувство подлинной солидарности с французами. А шок от этих терактов оказался едва ли не сильнее потрясения от гибели российского пассажирского самолета в Египте. Россияне искренне скорбели, случившееся несчастье объединило их с Европой. Вновь, несмотря на все политические разногласия, возник шанс на совместную борьбу против терроризма.

А потом вдруг - пощечина. Или, как выразился сам Путин, удар в спину. Дружественная Турция сбила российский военный самолет, и Путин обвинил ее в коварстве и предательстве. Возникли опасения, что инцидент в воздушном пространстве над сирийско-турецкой границей станет искрой, за которой последует опаснейшее возгорание. Москва чуть было опять не оказалась с краю, в изоляции от Запада. Того Запада, с которым она вообще-то хотела бороться против ИГ.

Как быть с Асадом?

Однако развитие событий пошло по другому сценарию - благодаря путинской мечте. Мечте о сильной коалиции против ИГ. А также благодаря решимости Олланда войти в такую коалицию с Россией. "Франсуа" и "дорогой Владимир", как оба публично обращались друг к другу в Москве, пошли на взаимные уступки.

Олланд заговорил о необходимости военных действий протии ИГ и других террористов - Москва с самого начала именно этого и добивалась. Путин, в свою очередь, обещал оставить в покое умеренных противников Асада, которые тоже борются против террора.

Лишь в одном вопросе договориться по-прежнему не удается: судьба Асада. Путин предельно ясно изложил свою точку зрения, согласно которой без сирийского президента выиграть войну против ИГ невозможно. А Олланд предельно ясно выразил мнение, что Асад должен уйти.

Эта разница в подходах может свести на нет любые попытки братского единения. И Владимиру Путину вновь придется ждать. Ждать следующей возможности оказаться достойным партнером Запада.

Автор: Юрий Решето, руководитель московского бюро DW