Бедный евро! То ему предсказывают скорую и бесславную смерть, то обвиняют в долговых проблемах стран, целое десятилетие живших явно не по средствам, то клеймят за чрезмерную твердость. Что бы он ни сделал, ему никак не удается всем угодить. А он тем временем безотказно трудится на должности второй по важности резервной валюты в мире.

В данный момент на него ополчились в Париже, точнее говоря, в Елисейском дворце. Почувствовав прилив сил после маленькой победоносной войны в Африке, президент Франции Франсуа Олланд дал сигнал к наступлению на финансово-экономическом фронте в Европе.

Французские социалисты не хотят твердого евро

Выступая 5 февраля в Европарламенте, лидер французских социалистов произнес фразу, которая сделала бы честь любому апологету государственного регулирования экономики: "Мы не можем допустить, чтобы обменный курс свободно колебался по воле финансовых рынков".

Иными словами, высший представитель второй по величине страны еврозоны хочет, чтобы курс евро к доллару и другим валютам устанавливали не рынки, а политики. А уж они позаботятся о том, чтобы этот курс был достаточно низким. Ведь сейчас, по мнению французского руководства, он слишком высокий, а потому наносит вред родной экономике, точнее говоря - предприятиям-экспортерам.

Давайте называть вещи своими именами: французский президент зовет европейцев на "мировую валютную войну". Этим термином с недавних пор обозначают действия центральных банков ключевых экономических держав, направленные на то, чтобы искусственно занизить курс национальной денежной единицы и тем самым обеспечить отечественным компаниям конкурентные преимущества на глобальном рынке.

Высокий курс - признак доверия рынков

На протяжении уже целого ряда лет такую политику проводят или проводили три из четырех важнейших центров мировой экономики - Китай, США и Япония. Еврозона в этих военных действиях (или в этом соревновании, если предпочесть более мирную лексику) до сих пор не участвовала. У нее были совсем другие заботы: она спасала свою денежную единицу.

И настолько преуспела в этом деле, что курс евро, стремительно падавший весной и в начале лета 2012 года на опасениях выхода или изгнания Греции из еврозоны (что могло вызвать эффект домино во всем валютном союзе), с конца июля прошлого года неуклонно рос. В результате за полгода евро подорожал примерно с 1,20 доллара до почти 1,37 доллара во время торгов 1 февраля.

Этот подъем стал "свидетельством возвращающегося доверия к евро", совершенно справедливо отметил 7 февраля глава Европейского центрального банка (ЕЦБ) Марио Драги. Казалось бы, радоваться надо. Но нет, французские социалисты сильно недовольны.

Действия Японии - это лишь формальный повод

Президент Олланд заявил тему валютных курсов как приоритетную для Парижа, и теперь его министр финансов Пьер Московичи намерен поднимать ее всюду, где только можно: и на совещании министров финансов ЕС 11 февраля в Брюсселе, и на встрече министров финансов "группы 20" (G20) 15-16 февраля в Москве.

Почему Франция выкатила столь тяжелую артиллерию именно сейчас? Ведь курс евро в данный момент хоть и высокий, но вовсе не запредельный. В 2008 году он взлетал до 1,60 доллара, в 2009-м поднимался до 1,50, значительную часть 2011-го держался выше 1,40.

Непосредственным поводом для нынешних французских демаршей стали последние действия нового японского правительства, которое хочет во что бы то ни стало вырвать свою страну из затянувшейся дефляции, а потому намерено завалить ее свеженапечатанными деньгами, что, естественно, ведет к снижению курса иены.

Французские избиратели не хотят реформ

Но истинная причина "валютной воинственности" Франсуа Олланда состоит в том, что экономическое самочувствие его собственной страны стремительно ухудшается. Франция находится на грани серьезной рецессии, и, чтобы переломить ситуацию, ей надо срочно проводить широкомасштабные реформы. В частности, либерализовать свой закостенелый рынок труда, чем Германия озаботилась еще в середине прошлого десятилетия и чем как раз сейчас заняты Испания, Португалия и Греция.

Однако социалистически настроенные французские избиратели, обеспечившие Олланду президентский пост, а его партии - парламентское большинство, реформ не хотят. Так, они отчаянно цепляются за явно не вписывающуюся больше в нынешний глобализованный мир модель 35-часовой рабочей недели. А самому Олланду, похоже, все еще не хватает мужества пойти наперекор воле своего электората.

Мягкая валюта - источник инфляции

Вот он и ухватился за идею регулировать, или, иначе говоря, манипулировать валютным курсом. Однако опыт и Японии, и США показывает, что одними лишь монетарными методами обеспечить высокий и устойчивый экономический рост не удается. Весьма показательно, что Китай уже фактически отошел от политики искусственно заниженного обменного курса национальной денежной единицы.

Не будем также забывать, что низкий обменный курс действительно помогает экспортерам или, например, туристической отрасли, но в то же время больно бьет по импортерам. А Европе, не слишком богатой полезными ископаемыми, энергоносители и сырье приходится в основном импортировать. Поэтому дешевеющий по отношению к доллару евро автоматически оборачивается ростом цен для потребителей и обрабатывающей промышленности, иначе говоря - ускоренной инфляцией. А это - прямой путь к падению жизненного уровня.

Решительный отпор из Берлина

Так что идеология, согласно которой "хороший евро - это мягкий евро", в сегодняшней Европе не пройдет. Об этом свидетельствует отсутствие какой-либо зримой поддержки Парижа со стороны других столиц еврозоны и решительный отпор из Берлина. Там в ответ на выступление Франсуа Олланда заявили, что не считают курс евро завышенным, а регулирование валютного курса - подходящим макроэкономическим инструментом.

"Нам нужно повышать конкурентоспособность, а не ослаблять валюту", - так во время визита в Париж охарактеризовал задачи правительств стран еврозоны министр экономики ФРГ Филипп Рёслер (PhilippRösler). Посмотрим, сколько времени французским социалистам понадобится, чтобы прислушаться к этому совету.