В этот день французам можно было почти позавидовать, настолько мощной была эта демонстрация. Ее участники после кровавых событий прошедшей недели показали удивительную стойкость и приверженность истории Франции, ее ценностям, народу и его идеалам. Этот марш, который собрал в Париже около 1,5 миллионов человек - а на демонстрации в других городах страны вышли еще почти 2 миллиона - стал актом однозначного признания принципов демократии, протестом против насилия и страха.

Люди не намерены позволить террористам запугать себя, и, прежде всего, они не намерены отказаться от того, что для них особенно важно: свободы мнений. Она принадлежит к одной из самых старых традиций французского общества, к особому духу этой страны. Даже самые радикальные суждения могут быть высказаны, и в борьбе между противоречивыми идеями проявляется сама суть демократии - таков главный принцип.

Солидарность - просто политический жест?

Главы государств и правительств из более чем 40 стран мира прибыли в Париж, чтобы выразить свою солидарность с Францией, и встречали их аплодисментами. При этом есть некоторая ирония в том, что премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху шел в одном ряду с президентом Палестинской автономии Махмудом Аббасом.

Оба впервые появились вместе на одной демонстрации, однако Нетаньяху не воспользовался этим особенным моментом и не сделал никаких шагов к примирению. Интересно, а о чем думал министр иностранных дел России Сергей Лавров, участвуя в этом марше за свободу и демократию и шагая в одном ряду с президентом Украины Петром Порошенко? Абсурдно это или смешно - можно решать в зависимости от настроения.

"Весь мир потрясен", с такими заголовками вышли французские воскресные газеты, не без определенной гордости понимая, что Франция оказалась в этот день в центре внимания международного сообщества. Прежде всего, потому, что сейчас французы, как никогда, ожидают одобрения и поддержки извне. Они ощущают себя на линии огня в борьбе за базовые демократические ценности и в то же время беспокоятся, так как хорошо знают - угроза со стороны доморощенных террористов никуда не исчезла. Также, как и в соседней Великобритании, во Франции существует много мест, больше похожих на гетто, где сформировались целые группы сторонников радикальных исламских течений, причем создается впечатление, что они больше не поддаются контролю.

То, что всех объединяет

За последние дни мы увидели немало трогательных проявлений участия и сопереживания: демонстранты несли плакаты с надписями "Я - Charlie", "Я - полицейский", "Я - еврей", чтобы напомнить обществу о том, что всех жертв объединяет одно - все они люди. И всюду в стране ощущалась вера во французскую республику, то, что является общим, объединяющим фактором для всей нации. Но после таких моментов всеобщего воодушевления в обществе должна последовать тяжелая, кропотливая работа.

Политическая борьба приостановилась лишь до воскресенья, сейчас она продолжится с новой силой - соперники на политической сцене начнут перекладывать друг на друга вину за случившееся, и каждый попытается извлечь собственную выгоду. Однако, что на самом деле должно начаться, так это открытые и откровенные дебаты об условиях жизни иммигрантов из африканских стран.

Сегодня Франция оказалась перед лицом целого комплекса проблем, на которые десятилетиями закрывали глаза: запущенные пригороды с бетонными высотками, где процветает жестокость. Отвратительные школы. Молодежь без шансов и перспектив, которая на самом деле не чувствует себя частью этой страны, а также тюрьмы, с нечеловеческими условиями содержания, которые уже давно превратились в очаги радикализма.

Франция нуждается в масштабной программе реформ, для того, чтобы жизнь нескольких миллионов французов с миграционным прошлым действительно могла стать лучше. Тем не менее, набирающие силу правые политики сделают все возможное, чтобы этого не случилось. В конце концов, после трогательных и великодушных речей звучавших в последние дни, скорее всего, можно будет сказать, что очередной шанс снова был упущен.

Автор: Барбара Везель, обозреватель DW