Уже сам факт состоявшейся в Париже встречи министров иностранных дел Евросоюза можно считать чудом: долгое время ни у кого из них никак не получалось пожертвовать ради скучного совещания в Брюсселе то отпуском на солнечном пляже, то походом в ресторан, то скалолазанием. Но не только летний сезон стал препятствием для встречи: европейские политики слишком долго не могли признать серьезность вопроса. Кроме того, многие расценивали конфликт в Ираке как исключительно американскую проблему, поскольку после вторжения США в страну в 2003 году, все происходящее там по умолчанию подпадает под ответственность Северной Америки.

Против военной операции тогда выступили Франция и Германия. И, хотя с тех пор во всех странах правительства поменялись, – в Вашингтоне и Париже произошел крен влево, а в Берлине – вправо, в Европе продолжали считать Ирак исключительно американской головной болью. Ровно до тех пор, пока не прозвучало слово "геноцид": религиозное меньшинство езидов поставлено перед угрозой тотального истребления. И вот тогда-то европейцы проснулись.

Упущение служб разведки?

При этом ситуация в последние месяцы только усугубилась. Джихадисты из группировки "Исламское государство" (ИГ) творят не только невообразимые зверства, но и пытаются изменить структуру власти региона. И так же, как и в Сирии, они продолжают вербовать европейцев, которые однажды могут вернуться в Европу, чтобы совершить здесь теракты. Поэтому реакция Европы обусловлена не столько гуманитарными причинами, сколько своими собственными интересами.

Почему сложившаяся ситуация так удивила западные правительства - тема, достойная отдельного обсуждения. Видимо, спецслужбы более заняты прослушкой друг друга, а не выявлением угроз безопасности мирового масштаба.

Теперь мнение во многих странах ЕС переменилось буквально за один день и по многим вопросам: так, все без исключения рады тому, что США снова начали военную операцию в Ираке. Франция, громче всех критиковавшая Америку в 2003 году, стала первой европейской страной, которая поставляет оружие курдам, чтобы что те боролись с исламистами. Германия также поставляет военное снаряжение и технику в зону конфликта, и, возможно, вскоре начнет поставлять вооружение. Все происходит с невероятной скоростью.

Сомнения и запреты

Не хватает только единой европейской стратегии. По-прежнему нет общей европейской внешней политики и политики безопасности. Правительства лишь отвечают на угрозы, а не предвосхищают их. И действуют в одиночку, а не от лица ЕС в целом.

Причиной тому различные предпосылки и традиции. Французы и англичане, как бывшие колониальные державы, чувствуют себя более ответственными за происходящим на Ближнем Востоке и меньше сомневаются при необходимости военных интервенций. Швеция же не видит решения ситуации в оснащении оружием любой из сторон. Германия, как экономический тяжеловес Европы, по-прежнему избегает излишне активных действий, желаемых определенными странами.

Наконец, оказание военной помощи вызывает сомнения: современное европейское вооружение может попасть в руки исламистов. Или курды почувствуют себя достаточно уверенными для создания собственного независимого государства, что вызвало бы негативную реакцию со стороны Турции.

Эштон слаба, потому что должна быть слабой

Можно ли создать единую политику из всех разнообразных мнений и общей беспомощности? Большой победой для начала стала бы координация ЕС действий отдельных стран - членов Союза. Но именно этого не делает глава дипломатии Евросоюза Кэтрин Эштон.

Она редко выступает как олицетворение всей европейской дипломатии. И ведь именно за это Эштон и выбрали пять лет назад на этот пост: правительства знали, что она не будет их поучать. В результате, это вернулось бумерангом сейчас, когда ЕС должен обозначить свою позицию в ряде серьезных конфликтов: в Ираке, Сирии и на Украине.

Преемник Эштон будет назван в ближайшее время. Возможно, сложившийся кризис поможет Евросоюзу на этот раз выбрать сильную личность, которая сможет трансформировать экономический вес Европы в политическое влияние.
ЕС не может позволить себе проявлять внешнеполитическую слабость, равно как и мир не может позволить себе внешнеполитический слабый Евросоюз.

Кристоф Хассельбах, обозреватель DW