Предстоящая 16 июля встреча в Хельсинки дает Владимиру Путину шанс наладить стабильный личный контакт с Дональдом Трампом. Скорее всего, ему это удастся. Российский президент - хороший психолог и умеет подстраиваться под собеседника. Кроме того, в Москве поняли - Трамп, вполне вероятно, пробудет в Белом доме два срока, и в ближайшие шесть с половиной лет другого собеседника в Вашингтоне у официальной Москвы не будет. Придется подстраиваться под такой сценарий.
Трамп "настроен на позитив"
Кроме того, американский президент сам искал этой встречи. Он вообще питает симпатию к лидерам, принимающим решение единолично, не связанным "путами" парламентской демократии. Трамп явно "настроен на позитив" - ведь провал саммита (по крайней мере, на публике) стал бы для него чувствительным ударом по самолюбию. Если судить по волне публикаций в симпатизирующих Трампу масс-медиа накануне прошедшей встречи лидеров НАТО в Брюсселе, Белый дом сконцентрирован на двух главных угрозах в сфере безопасности - Китае и Иране. Россия (хотя публично ее никто не называет другом) упоминается как страна, экономически и демографически слабая, и поэтому неспособная бросить реальный вызов США.
Главная тема этой встречи для Трампа - отношения Москвы и Тегерана. Он попытается убедить Путина отказаться от сотрудничества с Ираном, по крайней мере, в Сирии. Израильская газета "Гаарец" сообщила, что премьер-министр Биньямин Нетаньяху якобы предлагал Кремлю сделку - вы уговариваете иранцев уйти из Сирии, мы же попробуем убедить американцев ослабить или вовсе отменить санкции против российских компаний и юридических лиц. Затея, судя по всему, провалилась - Москва никогда не даст таких гарантий. Просто потому что ее влияние на тегеранских мулл является весьма ограниченным. Может быть, получится убедить иранцев отойти подальше от контролируемых Израилем Голанских высот, но это, собственно, все, что Путин может реально сделать.
И в этом главная будущая проблема Кремля в отношениях с Вашингтоном. Трамп, считающий себя выдающимся мастером "искусства сделки", ищет, прежде всего, конкретной выгоды. Но, учитывая масштаб амбиций его администрации, дать что-то большое взамен могут только по-настоящему сильные и влиятельные глобальные партнеры.
Что может и чего не может Путин?
Россия таковым является не вполне. Ее внешняя политика строится на трех главных принципах: прежде всего, поддержание благоприятных внешних условий для максимально долгого и беспроблемного сохранения нынешнего политического режима у власти; отстаивание зоны "привилегированных интересов" на постсоветском пространстве; создание максимального количества проблем для западных стран, чтобы заставить их обратить внимание на позицию Москвы и принудить их считаться с ней - иногда просто ради того, чтобы продемонстрировать российской аудитории, что к Москве на международной арене прислушиваются. С психологической точки зрения, это, скорее, тактика региональной державы, а не глобального игрока.
Может ли Кремль убедить китайцев не воровать чужую интеллектуальную собственность? Нет. Способен ли он убедить теократический режим в Тегеране отказаться от ядерной программы и угроз Израилю? Нет. Получится ли у Москвы убедительно доказать Ким Чен Ыну, что лучше выполнить требование Вашингтона и быстро разоружиться по-честному? Нет.
Даже в украинском вопросе, где у Путина на руках много хороших карт, российское руководство сделать ничего не может. Оно твердо убеждено: первый шаг должен сделать Киев. Но для любого украинского правительства начать реализовывать минские соглашения равноценно политическому самоубийству. Так что и здесь тупик.
Вдобавок, все что касается украинской тематики находится, по сути дела, в ведении Конгресса. И здесь ничего поделать не может уже Дональд Трамп. Он, наверное, хотел бы забыть всю эту историю. Ведь ее, с точки зрения президента, "придумал" ненавидимый им предшественник Барак Обама. Но, увы, никаких признаков того, что на Капитолийском холме готовы ослабить санкции не наблюдается, несмотря на высказывания некоторых сенаторов, вроде Рона Джонсона, о неэффективности санкционного режима. Кроме того, в Вашингтоне серьезно относятся к теме российского вмешательства в американские выборы. И подозрения в отношении Москвы исчезнут не так скоро, если вообще когда-нибудь исчезнут.
Консульства и боеголовки
Так что не стоит ожидать от саммита в Хельсинки драматических результатов, хотя общий итог будет для Кремля, скорее всего, скромным, но относительно благоприятным. Возможно, взаимно откроют закрытые консульства и договорятся о консультациях по вопросам ядерного разоружения (это вообще всегда палочка-выручалочка в российско-американских отношениях).
Похоже, также выделят Крым и Донбасс в отдельное досье, по которому согласия нет и не предвидится. Путин намекнет, что в конфликте США и Израиля с Ираном соблюдет нейтралитет и не станет защищать иранских "союзников" - хотя в Вашингтоне это, наверное, понимают. По остальным темам объявят, что договорились "продолжить консультации".
Нынешняя администрация в Вашингтоне, в принципе, готова будет согласиться оставить Кремль в покое, если официальная Москва не станет, в свою очередь, создавать проблем Белому дому. Однако это предполагает, что Путину придется отказаться от ключевого элемента своей политики и от имиджа - мирового чемпиона внешнеполитической непредсказуемости, любителя силовых решений, главного мирового борца с американской политикой смены режимов. Если российский президент готов пойти на такой шаг, то его отношения с США могут стать намного более стабильными и предсказуемыми. Если нет, то хельсинкский саммит станет вечным оправданием для обоих лидеров: "Я был готов к компромиссу, но Трамп (Путин) свою позицию менять не захотел".
Автор: Константин Эггерт - российский журналист, ведущий программ телеканала "Дождь". Автор еженедельной колонки на DW. Константин Эггерт в Facebook: Konstantin von Eggert
Этот комментарий выражает личное мнение автора. Оно может не совпадать с мнением русской редакции и Deutsche Welle в целом.
Смотрите также: