- Как ожидается, в пятницу 21 июля президент Грузии Михаил Саакашвили отправится в Москву. Там в рамках неформального саммита СНГ он намерен обсудить со своим российским коллегой Владимиром Путиным ситуацию, сложившуюся после того, как грузинский парламент принял решение о выводе российских миротворцев из Абхазии и Южной Осетии. Москва против этого. Каковы шансы на достижения компромисса в ходе встречи Саакашвили и Путина?

- Я был бы удивлен, если там какой-то прорыв, потому что пока никакого сближения не наблюдается. Хотя я, конечно, не знаю, что было за закрытыми дверями договорено, может быть между Путиным и Бушем в Петербурге сейчас на саммите, и какие там предварительные переговоры шли. Но отсюда не видится какого-то внезапного прорыва в этом вопросе.

- Россия и Грузия обвиняют друг друга в преднамеренном обострении ситуации вокруг замороженных пока конфликтов вокруг Абхазии и Южной Осетии. Насколько возможно новое военное противостояние в этих регионах, ведь представители российского руководства уже заявили о том, что Москва готова защищать интересы своих граждан там, а ими являются сегодня большинство жителей Абхазии и Южной Осетии?..

- Надо сказать, что Россия не ведет себя в этих конфликтах как нейтральная третья сила. А ясно играет на одной стороне. Это, в принципе, давно известно. И ни для кого не секрет, что она активно поддерживает режимы в Южной Осетии и Абхазии. И не только поддерживает, но и расширяет. Абхазия сумела создать в какой-то мере собственную государственность. Но и явно аргумент, что Россия защищает своих собственных граждан, придуман для того, чтобы политическое сохранить влияние. Если бы Россия хотела быть, в первую очередь, так сказать, посредником, она сама должна была бы пригласить других международных партнеров участвовать в этой миссии. Тогда это была бы, по-моему, настоящая инициатива. С другой стороны, надо сказать, что и Грузия ничего не предлагает абхазцам и южноосетинцам. Она предпочитает их игнорировать и исходит только из того, что в этих конфликтах отражается только грузино-российский конфликт. По-моему, это тоже ошибочно. И очень явно, что грузинская сторона сейчас хочет выставить Россию окончательно как агрессора. Что с моей точки зрения, тоже упрощение. В такой ситуации, что может дальше происходить, очень трудно предсказать.

- Насколько реальна перспектива ввода международных миротворческих сил в Абхазию и Южную Осетию?

- Я вообще такой перспективы сейчас не вижу. Потому что, кроме России, ни одна страна не заинтересована посылать своих солдат туда. Поэтому это чисто теоретический разговор о каких-то других войсках. На словах на Западе, может, это и поддерживают, но я не представляю сейчас какую-нибудь дискуссию о том, чтобы туда послать, допустим, немецких солдат. И тем более никто, наверное, не хочет испортить свои отношения с Россией из-за Грузии. Поэтому если осуществится вывод российских войск сегодня, тогда есть некоторая вероятность обострения ситуации, в том числе, военного.

- И что же делать?

- Я бы ожидал от России шагов по выведению оттуда своих войск, в первую очередь. А сама Россия должна предложить другой формат для того, чтобы действительно интернационализировать эти войска, пригласить других. И, конечно, нужно больше участия Запада в этом деле. В первую очередь, не военного, а в таком отношении, чтобы и абхазцы и осетины видели бы в Западе партера в переговорах. Чтобы не полностью на 100 процентов пробить свое, а чтобы поляризация между Россией и сепаратистами, с одной стороны, и Грузия с западными друзьями, с другой, – чтобы это закончилось. Если контекст изменится и возникнет другое поле для переговоров между сторонами в регионе, именно если Грузия всерьез воспримет абхазскую сторону как сторону в конфликте и начнет серьезные переговоры и вот международники будут только сопровождать этот процесс, тогда, по-моему, будет достаточный потенциал. Но пока до этого еще далеко.