Главные "герои" выставки подделок в восточногерманском городе Галле - Отто Вакер (Otto Wacker), Хан ван Меегерен и Вольфганг Бельтракки (Wolfgang Beltracchi), три выдающихся в своем роде фальсификатора. На их примерах музей Морицбург пытается проанализировать сам феномен подделки, механизм ее создания и "легализации".

Жанр подделки не знает временных и стилистических границ. Тем не менее, и здесь есть определенные правила. Первое и главное из них: спрос рождает предложение. Т есть подделывается востребованный товар, которого на рынке в данный момент не хватает. Правило второе: при изготовлении фальшивок мастер учитывает вкус потенциального покупателя. Именно поэтому подделки - в отличие от шедевров - устаревают. Несколько утрируя, можно сказать, что жулик от искусства подделывает не столько великого мастера прошлого, сколько современное представление о нем платежеспособной публики. Ну, а в качестве третьего постулата, общей черты, можно указать на психотип мастеров-аферистов: это почти всегда весьма одаренные натуры, с повышенным артистизмом, нередко родом из творческих семей.

Ван Гог из русского собрания

Отто Вакер, годы жизни - 1898-1970, был сыном художника и внуком ювелира. Перепробовав несколько профессий (в частности, танцора), он в 1925 году дебютировал с первыми подделками в стиле Винсента ван Гога. Сегодня они кажутся не только экспертам блеклыми и явно подражательными. Но в свое время Вакер не только надул покупателей, но и озадачил экспертов.

Первым шагом к его разоблачению стал сомнительный провенанс: согласно версии Вакера, два десятка картин происходили из некоей "частной русской коллекции". Однако еще в конце 1920-х годов племянник художника, которого также звали Винсент ван Гог, заявил, что ему неизвестно о том, чтобы картины дяди когда-либо продавались в Россию. Окончательно на чистую воду обманщика вывели эксперты, которые провели химический анализ использовавшихся красок. После чего, кстати, этот метод получил широкую известность, и его взяли на вооружение эксперты ряда крупных музеев.

Человек, надувший Геринга

Выставка в Морицбурге - уникальный шанс увидеть "настоящего Меегерена". Легендарный фальсификатор наладил в 1930-1940-е годы поистине массовое производство "старых мастеров" немецкой и голландской школ. В отличие от своего "преемника" Вольфганга Бельтракки, который погорел не так давно на использовании современных белил при фальсификации полотна первой половины ХХ века, ван Меегерен был абсолютным перфекционистом: он использовал те же краски, что и Вермеер Дельфтский или Питер де Хох, подделками которых прославился. Чаще всего и холсты брал той эпохи, соскабливая с них малоценные изображения.

Самой знаменитой главой в биографии ван Меегерена стала продажа картины "Христос и судьи" рейхсмаршалу Герману Герингу (Hermann Göring). Хотя художник строго-настрого запретил своему сообщнику, арт-дилеру, продавать подделки нацистам, тот не удержался: уж больно большим был "навар".

В результате Ван Меегерена арестовали после войны именно за то, что он продал врагу национальное достояние. Пришлось ему самого себя изобличать. За подделку грозил меньший срок и меньший позор. Чтобы доказать собственное авторство, ему пришлось в тюрьме создать еще одного "вермеера" (так появилась картина "Молодой Христос, проповедующий в храме").

Подделка и имитация

Разумеется, далеко не все подражательные вещи, копии и имитации старого искусства автоматически являются подделками. "Подделка – это вообще термин юридический, а не искусствоведческий", - подчеркивает Лилли Вайсвайлер (Lilli Weisweiler), куратор выставки в Морицбурге. В конце концов, и полотна ван Меегерена обладают неоспоримыми эстетическими достоинствами. То же касается и мастерских имитаций старинного муранского стекла или бронзовых скульптур в "древнеримском" стиле.

Некоторые из произведений (в частности, известные в экспертных кругах как "работы испанского мастера", имя которого нам неизвестно) в чисто художественном плане вполне выдерживают конкуренцию со старинными вещами. Это касается, скажем, тиары одесского ювелира Израиля Рухомовского, якобы принадлежавшей скифскому властителю Сайтаферну. Тиару приобрел в 1896 году Лувр за огромную по тем временам сумму в 200 тысяч франков. После того, как подделка была разоблаченаа, Рухомовский сделал в Париже карьеру уже как оригинальный ("тот самый") ювелир.

По словам организаторов выставки, целью проекта является не просто демонстрация курьезов, но попытка теоретически осмыслить проблему фальсификаций, которая приобретает все более широкий размах и становится вызывающей. С этой целью в рамках выставки прошла дискуссия, к участию в которой были привлечены эксперты музейного дела.

Общий вывод: спасение от наводнения рынка подделками возможно лишь при условии тесного междисциплинарного сотрудничества независимых лабораторий, искусствоведов, сотрудников музеев и известных торговцев антиквариатом и произведениями искусства. Но в одном эксперты не сомневаются: пока существует спрос, будет существовать и предложение.