Немецкая газета Die Zeit в статье "Мы не позволим ставить нам условия!" пишет:

Бывают игры, которые никогда не удается довести до конца, и единственным их результатом является тот, что после каждой партии играющие чувствуют себя хуже, чем после предыдущей. Ядерный покер между Тегераном и европейской тройкой – Великобританией, Францией и Германией – относится к числу таких изматывающих игр.

В настоящий момент между Тегераном и Брюсселем опять ведется оживленный обмен угрозами. Иранцы заявили, что намерены возобновить обогащение урана. Европейцы угрожают прервать переговоры. Такое уже бывало не раз, и не однажды после этого обе стороны вновь усаживались за стол переговоров. Однако на этот раз может случиться, что согласия больше достичь не удастся. Почему? Потому что по сравнению с ситуацией полгода назад частично сменились участники переговоров, и у них теперь другие приоритеты.

У Ирана – новый президент по имени Махмуд Ахмадинеджад – консерватор, которому дороги идеалы революции и который намерен защищать их любой ценой. Некоторые изменения произошли и у европейцев, особенно у французов. Имидж французского президента Жака Ширака после неудачного референдума по европейской конституции несколько потускнел.

Так что Ширак не испытывает ни малейшего желания оказаться в дураках еще и в конфликте с Ираном. Поэтому новый премьер-министр Франции Доминик де Вильпен в необычно резкой форме пригрозил обратиться в Совет Безопасности ООН, если иранцы возобновят работы по обогащению урана. Только вот в качестве инструмента давления эта угроза не очень годится, потому что, с большой долей вероятности, Китай и Россия предотвратят введение санкций ООН с помощью вето.

Спустя 60 лет после трагедии, унесшей жизни сотен тысяч людей, немецкий журнал Spiegel пишет:

Не лучше ли было Трумэну немного повременить? Если бы он просто подождал нападения на Японию советской армии, которое было ему уже обещано Сталиным, может быть, противник вскоре сам бы капитулировал? Ведущие эксперты-японоведы согласны в том, что позиция Москвы имела для Токио огромное значение. Ведь даже генералы японской армии с самыми ограниченными интеллектуальными способностями понимали, что в случае нападения советской армии они не могут рассчитывать на переговоры о мире. Так что императорской семье угрожала не только опасность со стороны американцев. И было понятно, что Япония предпочтет капитулировать Вашингтону, чем Москве. И Трумэн это отлично понимал. "Японцам конец", - записал он в своем дневнике, имея в виду возможное вступление в войну Советского Союза. Разумеется, президенту США пришлось бы тогда оставить за Сталиным право участвовать в принятии решений. А этого Трумэн ни в коем случае не хотел.

Желая произвести на Сталина впечатление новой супер-бомбой, Трумэн посвятил его в свои планы еще во время Потсдамской конференции. В ответ советский лидер изобразил радость и посоветовал американцам применить новое оружие (термин "атомная бомба" в то время еще не употреблялся). Трумэн удивился тому, что советский диктатор ни о чем его не спросил. Между тем, в этом не было необходимости: советские спецслужбы уже получили информацию о готовящемся смертоносном оружии сразу от нескольких симпатизировавших Москве американских ученых. Кроме того, к моменту встречи в Потсдаме, в Советском Союзе давно уже работали над собственным атомным проектом. В первые недели августа началось жуткое соревнование между сверхдержавами. Сталин опасался капитуляции японцев сразу после американских атомных бомбардировок, то есть еще до того, как он сам вступит в войну. Это могло лишить его права выдвигать условия. Он решил перенести запланированное на конец августа нападение на оккупированную японцами Манчжурию на две недели раньше. Однако догнать американцев ему все же не удалось.

Одним из парадоксов всемирной истории является тот факт, что несколько десятилетий спустя атомное оружие, предназначавшееся первоначально для борьбы с "третьим рейхом", оказалось полезно именно немцам. В день падения Берлинской стены свыше одного миллиона двухсот тысяч солдат НАТО и Варшавского пакта находились в боевой готовности. Десятки тысяч атомных боеголовок в миллионы раз более мощные, чем бомба, сброшенная на Хиросиму, могли уничтожить весь мир, не одну только Германию. И тем не менее, не раздалось ни одного выстрела. Это тоже часть наследия Хиросимы.

Елена Грановская