Женщина разглядывает снимок на экране смартфона: на нем - несколько зданий, окруженных высоким забором. Там, под высоким флагштоком, проходила утренняя перекличка, а в соседнем здании - судебные процессы, рассказывает собеседница DW. Точнее, псевдопроцессы: по ее словам, обвиняемые не имели возможности получить юридическую помощь, выступить в свою защиту или что-либо возразить. Женщина тихо плачет, смахивая слезы тыльной стороной ладони.

О времени, проведенном в центре интернирования так называемом китайском "лагере для перевоспитания", она вспоминает с ужасом: произвол начальства, допросы, на которые ее сокамерниц часто вызывали среди ночи, грязь и постоянный страх. "Там ужасные условия, они лишают тебя последнего глотка свободы", - говорит женщина. Ее до сих пор мучают ночные кошмары, и она признается, что утратила способность радоваться жизни.

Преследования уйгуров в Китае

Собеседница DW - одна из 10 млн уйгуров - мусульман тюркского происхождения, проживающих в Синьцзян-Уйгурском автономном районе (СУАР) на западе Китая. Их культура в общих чертах гораздо ближе к культуре народов Центральной Азии, в частности, узбекской и казахской, чем к китайской. Уйгурский язык близок к узбекскому и имеет сходство с казахским, киргизским и турецким языками.

На протяжении многих лет эта этническая группа подвергалась дискриминации со стороны коммунистического правительства КНР - как в экономическом и политическом, так и в культурном отношении. Уйгуры на протяжении многих лет ведут борьбу за независимость, волнения на этнической почве нередко заканчивались массовыми протестами и приводили к насилию. К примеру, в 2014 году в столице СУАР произошел террористический акт, в результате которого погиб 31 человек. Китайские власти, в свою очередь, жестко подавляют протесты и обвиняют уйгурские группировки в сепаратизме, религиозном экстремизме и терроризме.

Цель китайских властей - ассимиляция уйгуров

В конце 2016 года Пекин усилил гонения на уйгуров, установив по всему региону системы наблюдения и создав центры массового содержания под стражей. Правозащитники утверждают, что в таких учреждениях принудительно удерживаются до миллиона уйгуров и других мусульман. После освобождения из лагерей уйгуры продолжают находиться под непрерывным наблюдением, при этом их свобода передвижения строго ограничена. По данным экспертов, многих из них принуждают к труду на фабриках международных компаний, в том числе и немецких.

Правозащитники, однако, подчеркивают, что на самом деле заключенные подвергаются в лагерях "политической и культурной индоктринации": их заставляют учить северокитайский диалект (мандарин) и петь "хвалебные оды" коммунистической партии Китая. Цель китайского руководства - полная ассимиляция уйгуров, считают активисты.

При этом поводом для заключения в "лагерь для перевоспитания" может стать любое проявление уйгурами религиозной или культурной принадлежности. Корана на книжной полке может быть достаточно, чтобы человек провел в лагере несколько месяцев и даже лет.

Уйгуров заставляют выбрать преступление, за которое потом судят 

А в некоторых случаях интернированные уйгуры должны были сами выбирать себе "преступления". DW удалось разыскать четырех бывших заключенных трех разных китайских лагерей, подтвердивших эту информацию. DW смогла определить местонахождение этих учреждений с помощью спутниковых снимков и находящихся в отрытом доступе документов, в частности, тендерных заявок. 

По словам одной из собеседниц DW, ей был предоставлен список из 75 правонарушений и предложено выбрать одно из них, которое она не совершала, но за которое ее потом судили и отправили в лагерь. Остальные три женщины также рассказывают, что в списке были перечислены повседневные вещи - к примеру, ношение хиджаба, совершение намаза или контакты с родственниками за границей.

"Я им говорила, что ничего из этого не делала, но они все равно заставили меня выбрать себе преступление. Нам угрожали, что мы останемся в лагере, пока не выберем одно из нарушений", - рассказывает женщина, которая просила не разглашать ее имя из соображений безопасности. В итоге она решила выбрать в качестве "преступления" поездку за границу: они с мужем ездили в соседний Казахстан.

Сегодня, равно как и остальные собеседницы DW, она живет в этой стране постоянно: ей удалось выехать в Казахстан после освобождения из лагеря. Впрочем, пока она еще не получила там вид на жительство. Кроме того, женщина опасается, что китайские власти могут подвергнуть репрессиям ее родственников, оставшихся в Синьцзяне.

По словам бывших заключенных, после того как они выбирали себе "преступления" , их вызывали в так называемый зал суда и оглашали приговор. "Тогда заключенные должны были сказать: я раскаиваюсь в своем преступлении и обещаю больше так не делать", - рассказывает женщина, приговоренная к двум годам лишения свободы.

Можно сказать, что ей повезло: других приговорили к десяти и более годам заключения. Собеседницы DW единогласно утверждают, что большие сроки получили те, кто выбрал из списка "преступления" религиозного характера - к примеру, регулярные молитвы. Этих заключенных затем увезли из лагеря в неизвестном направлении. Вполне вероятно, что их отправили либо в лагерь строгого режима, либо в тюрьму. 

Лагеря для уйгуров или образовательные центры ?

Неоднократные письменные запросы с просьбой прокомментировать информацию о преследованиях уйгуров, которые DW отправила официальным представителям китайских властей, остались без ответа. Вместо этого посольство КНР в Берлине направило DW ссылку на заявление, опубликованное на сайте дипломатического представительства еще в конце 2019 года.

В документе Пекин отрицает все обвинения в притеснениях уйгуров и называет лагеря "центрами профессионально-технического образования". Китайские власти утверждают, что такие учреждения используются лишь в целях борьбы с терроризмом и предупреждения опасности исламистской радикализации, а также для профессионального обучения.

Смотрите также: