75-летний кинематографист из Беларуси, снимавший фильмы о Холокосте, Чернобыле и Тростенце и сейчас вынужденный жить за границей, - о культуре памяти в интервью DW.
Реклама
Лев Слобин - кинематографист, оператор, родился в 1941 году в Минске. Автор более 50 документальных фильмов, а также книги очерков "Осталось за кадром и между строк…" о судьбах людей, переживших Вторую мировую войну и Холокост в Беларуси. Работает над второй книгой, с 2013 года живет в Израиле.
Deutsche Welle: Большинство ваших фильмов в той или иной степени посвящены Беларуси. Почему вы уехали из этой страны?
Лев Слобин: Я вынужден жить за границей. Я снимал оппозиционеров, например, Василя Быкова, Алеся Адамовича, которых очень уважал. По сути, я сам был в оппозиции. Коллеги называли меня "фронтовым оператором". Я снимал фильмы о многих белорусских деятелях культуры, художниках, писателях - о Янке Купале, Максиме Горецком, Элизе Ожешко, сюжеты о том, как разгоняли "Чернобыльский шлях". Их, конечно, не показывали…
Но я хочу подчеркнуть: у человека родина одна, как и родители одни. Отречься от родины - это все равно как отречься от своих корней. Некоторые евреи, которые переезжают в Израиль, говорят, что они вернулись на родину предков. А для меня святая земля и родина - там, где во время войны пролилась кровь моих родных.
- Тема войны - центральная в вашем творчестве. Например, в фильме "А ведь это было..." (2004) вы рассказываете историю о еврейском мальчике, который единственный уцелел при расстреле возле деревни Крынка Могилевской области.
- Светлана Алексиевич писала "У войны не женское лицо". А я пишу о детях войны. Ведь я и сам был ребенком войны. В этом фильме я использовал метод длительного наблюдения. Многие зрители смотрели его со слезами на глазах. Это исповедь ребенка. Вова Свердлов - единственный из 82 еврейских детей, бежавший от расстрела 2 апреля 1942 года. Его спасла простая белорусская женщина Алеся Звоник, прятавшая его всю войну. За спасение ребенка она стала Праведником народов мира. Понять войну невозможно с помощью каких-либо цифр, статистики, названий оружия. Главное - душа человека.
В своих книгах я рассказываю также о сопротивлении в минском гетто. Сам факт того, что евреи, находясь в гетто, организуются, не вписывался в идеологию. Образ еврея-мученика нельзя было разрушать. К счастью, я смог обойти цензуру, которая есть в Беларуси до сих пор. В 2009 году книга была издана.
- Вы в 1995 году снимали фильм о Тростенце - самом крупном на территории СССР месте массовых уничтожений во время Второй мировой войны. Но его так и не показали?
- Нет! Его даже не дали доделать. Первый же вариант был зарезан цензурой. Мы осмелились в этом фильме сказать крамольные вещи. Например, что памятник с вечным огнем (установлен в 1963 г.- прим. Ред.) находится не в Благовщине, где расстреливали евреев, а в нескольких километрах от исторического места, возле дороги, чтобы удобнее было добираться. А в Благовщине устроили свалку. Я снимал, как там работали машины, экскаваторы ровняли мусор (свалка несколько лет назад была закрыта - Прим. ред.). А могилы-рвы были все испещрены дырами. Как будто все усеяно гнездами ласточек-береговушек на обрывах. Это местное население выкапывало трупы расстрелянных, искали "золото евреев".
Под конец войны немцы пытались замести следы своих преступлений, они сжигали трупы. Этим пеплом удобряли поля. Мы сняли интервью с местным жителем, у которого там был огород. Мы спросили, ел ли бы он картошку, если бы знал, что урожай такой хороший из-за пепла убитых. Он ответил: "А хто яго ведае, можа, і еў бы. Я ж і еў, і нічога не здаралася" (перевод с бел.: "А кто его знает, может, и ел бы. Да я и ел, и ничего не происходило" - Прим. ред.).
- Это примеры того, в каком состоянии находится культура памяти в Беларуси?
- И культура памяти, и национальное самосознание. Ведь евреи были неотъемлемой частью Беларуси. Янка Купала писал о евреях теплые слова, и евреи помогали ему в начале творческого пути издать свои первые произведения. Об этом забывают.
- Так можно ли посмотреть ваш фильм о Тростенце?
- Есть где-то плохонькая копия… Но она меня самого не устраивает. Режиссер, с которым мы снимали ленту, заканчивает ее серией портретов погибших в Тростенце. Среди них нет ни одного еврея. Это форма современного проявления антисемитизма.
- Тем не менее в прошлом году в Малом Тростенце на месте трудового лагеря открыли мемориал. Президент Александр Лукашенко присутствовал на открытии.
- В этом нет ничего удивительного. Раньше делать этого нельзя было. А сейчас, чтобы сохранить независимость государства, нужно признать, что у Беларуси были свои история и культура.
Смотрите также:
"Против забвения": незабытые жертвы Бабьего Яра
В Киеве на территории Бабьего Яра проходит выставка работ фотографа Луиджи Тоскано, приуроченная к 75-й годовщине трагедии. На ней представлены портреты людей, переживших Холокост.
Фото: DW/A. Magazowa
Незабытые жертвы Холокоста
В эти дни на Украине вспоминают о трагедии, произошедшей 75 лет назад в Киеве. 29-30 сентября 1941 года нацисты расстреляли в Бабьем Яру 33 771 еврея. Но точное число убитых там до сих пор неизвестно, поскольку во время массовых расстрелов не учитывались дети до 3-х лет. К очередной годовщине трагедии приурочена фотовыставка Луиджи Тоскано. На ней представлены портреты людей, переживших Холокост.
Фото: DW/A. Magazowa
Свидетелей всё меньше
Всего же, согласно источникам, в урочище Бабий Яр были расстреляны от 100 до 200 тысяч человек: советских военнопленных, подпольщиков, душевнобольных, евреев, цыган, караимов, детей. Десятки лет советская пропаганда замалчивала масштабы трагедии Бабьего Яра. Спастись от смерти в Бабьем Яру сумели 29 человек. Но с каждым днем число свидетелей той трагедии стремительно уменьшается.
Фото: DW/A. Magazowa
Против забвения
Фотовыставка Луиджи Тоскано называется "Против забвения". В Киеве представлено 50 из 200 портретов людей, которым удалось пережить Холокост. Тоскано встречался со своими героями на Украине, в Израиле, РФ, США и других странах. На данном фото - момент установки экспонатов на аллеях Бабьего Яра.
Фото: DW/A. Magazowa
DW/A. Magazowa
Жизни и судьбы
Широкоформатные (1,8 м х 3 м) фото размещены вдоль двух главных аллей государственного историко-культурного заповедника "Бабий Яр". В одной части представлены портреты украинских евреев, переживших Холокост, и так называемых "остарбайтеров", в другой - жертвы Холокоста из других стран.
Фото: DW/A. Magazowa
Луиджи Тоскано и его выставка
Немецкий фотограф итальянского происхождения Луиджи Тоскано вырос в семье гастарбайтеров. В юности ему довелось работать кровельщиком, охранником, мыть окна. Луиджи говорит, что сложные ситуации вдохновили его стать фотографом. Самостоятельно освоив искусство фотографии, он начал рассказывать о человеческих судьбах с помощью фото. "Против забвения" - один из его самых масштабных проектов.
Фото: DW/A. Magazowa
Трагедия Бабьего Яра
Осенью 2015 года фотовыставка была впервые презентована в здании Старой пожарной башни в Мангейме. Портреты были выставлены в окнах здания. После Бабьего Яра в Киеве выставка отправится в Днепр и Львов. "Здесь, в эпицентре трагедии 20-го века, выставка Луиджи Тоскано держит живой памятью о прошлом, которое нам не позволено забыть", - отметил глава МИД ФРГ Франк-Вальтер Штайнмайер.
Массовые расстрелы 29-30 сентября 1941 года в Бабьем Яру - чудовищная трагедия. Только по официальным данным, за две ночи было уничтожено более 30 тысяч евреев, среди которых было много детей. "Эмоционально мне было очень сложно работать над этой выставкой, - рассказывает фотограф Тоскано. - За каждой фотографией - целая человеческая жизнь. Никто не должен быть забыт".
Фото: DW/A. Magazowa
Чтобы жить
Здзислав Звинярски родился в Варшаве в 1926 году. После варшавского восстания в 1944 году его арестовали и отправили в концлагерь Дахау. Он пережил марш смерти. Затем Звинярски был в концлагерях Мангейм-Зандхофен, Кохендорф и Нацвейлер-Штрутгоф. В последнем он находился до закрытия лагеря в марте 1945 года. Это фото было сделано за 3 месяца до смерти Здислава Звинярски, 16 сентября 2014 года.
Фото: DW/A. Magazowa
Живые свидетели
Василий Михайловский - один из киевских героев фотовыставки Луиджи Тоскано. В конце сентября 1941 года Михайловского от расстрела в Бабьем Яру спасла его няня, показав свой украинский паспорт. Василий Михайловский - это уже третье имя мужчины. До оккупации его звали Цезарем Кацем, затем в приюте няня назвала его Василием и дала свою фамилию - Фомин, а Михайловским он стал в приемной семье.
Фото: DW/A. Magazowa
Культура памяти
"Особенно мне запомнились слова одной из героинь, - вспоминает Тоскано. - Это была Сюзан Черняк. Она сказала, что, если люди забывают свое прошлое, то они заслуживают его повторения". Сюзан Черняк родилась в Вене в 1922 году. В 20 лет ее вместе с матерью отправили в Терезиенштадт. В 1943 они оказались в Освенциме. Через два года - концлагерь Равенсбрюк. Сюзан пережила и марш смерти.
Фото: DW/A. Magazowa
Каждый четвертый
Создание единого мемориального комплекса трагедии Бабьего Яра для Украины до сих пор остается проблемой. Это же касается и создания единого образовательного цикла, который был бы посвящен Холокосту на территории Украины. Историк Борис Забарко утверждает, что каждый четвертый украинский еврей стал жертвой Холокоста.
Фото: DW/A. Magazowa
Нельзя убить память
Активно над созданием мемориального комплекса начали работать только в последние годы. На сегодняшний день на территории государственного культурно-исторического заповедника "Бабий Яр" проведены реставрационные работы, установлено освещение, скамейки, облагорожены зеленые зоны. Появились и памятники жертвам расстрелов в Бабьем Яру.
Фото: DW/A. Magazowa
Цыганская кибитка
Первым жертвам трагедии в Бабьем Яру, цыганам, отдельный памятник был установлен лишь в сентябре 2016 года. В сентябре 1941 года в урочище расстреляли 5 цыганских таборов.