КОММЕНТАРИЙ

У решения президента России отправить в отставку правительство есть несколько измерений. Главное, возможно, вовсе не доступно общественности и, следовательно, о нем можно только гадать, чем предложили заняться общественности политологи первого канала Российского телеканала ОРТ, заявившие, в ответ на вопрос ведущего о возможном преемнике Касьянова, что "президент хорошо всё продумал и сам знает, кого ему назначать".

Но есть и два других измерения, которые доступны наблюдению и анализу.

Предвыборная кампания

Первое касается признания, сделанного президентом в официальном заявлении об отставке правительства Касьянова. "В соответствии со статьей 117 Конституции России мною принято решение об отставке правительства. Данное решение не связано с оценкой итогов деятельности прежнего состава правительства, которую в целом считаю удовлетворительной. Оно продиктовано желанием еще раз обозначить свою позицию в вопросе о том, каков будет курс развития страны после 14 марта 2004 года", - зачитал президент в своем обращении 24 февраля.

Иными словами, президент официально заявил, что отставка кабинета Касьянова является не организационным выводом из проделанной этим правительством работы, а предвыборным пиар-шагом, причем таким, которым Путин одним ударом открыто объявляет всю предвыборную кампанию бессмыслицей. Он, второй президент России, знает, что население проштампует продление его полномочий. Огромная армия добровольных и вынужденных помощников и стихийная волна того, что некоторые называют всенародной любовью, снова внесут его в Кремль.

Предвыборное преимущество Путина, однако, настолько огромно, предупреждают политтехнологи, что оно может снизить мотивацию сторонников президента и, тем самым, явку избирателей. Поэтому-де искусственное нагнетание напряженности вокруг поста предполагаемого премьера не уменьшая веса президента, одновременно подталкивает избирателей к активности в конституционном поле.

Политический смысл

Второе измерение - содержательное. Западные наблюдатели смотрят на происходящее с несколько более формальных позиций. Большинство видит в закате Касьянова последний удар по той политической системе, которую Путин получил в наследство от президента Ельцина.

Назначив на пост премьера какого-нибудь своего "клона" из спецслужб, вроде Сергея Иванова, Путин завершил бы формирование новой политической системы на советской кадровой основе. Напротив, назначив, неожиданно для всех, реформатора, вроде Германа Грефа, Путин показал бы приверженность свободной рыночной экономике. Но - без эксцессов клептократии ельцинской эпохи. В любом случае, однако, тревожный лейтмотив, доносящийся из Кремля до ушей западных друзей Путина, - дальнейшее сосредоточение власти в одних руках.

Правда, как раз в этом ни в фигуре Путина, ни в стиле и методах руководства, при котором практически весь кабинет министров узнает о своей отставке из телепередачи, нет ничего нового. И всё-таки: использование кабинета министров, а точнее - отсутствия кабинета министров как предвыборного хода приоткрывает завесу над главной проблемой нынешнего режима. В Кремле не забыли, что и сам Путин был приведен в 1999 году к власти как член "семьи" Ельцина и благодаря пиар-кампании Бориса Березовского. Разумеется, после всенародных выборов у кремлевского руководителя формально будет новый источник легитимности. Теперь, однако, и этот источник замутнен пиар-технологической суетой. В растерянности пребывали не только отставленные министры. Страх перед тем неизвестным, чего почему-то боится и сам Путин, и является главной проблемой.