Киево-Печерский монастырь с самого момента своего основания оказывал огромное влияние на духовную жизнь древнерусского общества – благодаря высокому авторитету своих основателей, преподобных Феодосия и Антония Печерских, благодаря подвижничеству первых иноков. Огромное значение для развития древнерусского государства имела также просветительская деятельность обители. Именно здесь работал выдающийся летописец Нестор, составивший известную всем ещё со школы летопись «Повесть временных лет». В основу обширного труда Нестора легли не дошедшие до наших времён «Свод Никона» и «Начальный Свод», составленные в конце 11 века и значительно переработанные и дополненные Нестором.

Где и когда родился Нестор, кто были его родители, где он учился, как прошло его детство, неизвестно. Высказываются предположения, что родился он в 50-х годах 11 века в Киеве. Достоверно известно, однако, что в Киево-Печерский монастырь он пришёл во время игуменства Стефана, преемника преподобного Феодосия. Игуменом Стефан оставался недолго, всего 4 года – с 1074 по 1078 год. Следовательно, именно в это время там и появился Нестор. По одной версии, ему тогда было всего 17 лет, по другой, был он значительно старше, поскольку приёму в монастырь предшествовали серьёзные испытания, длившиеся иногда довольно долго. Впрочем, Нестора постригли в монахи очень скоро, и почти сразу же он удостоился дьяконства, скорее всего, в силу своей серьёзности и исключительной учёности. Так что вполне возможно, что в монастырь пришёл человек зрелого возраста и ума, высоко образованный и наделённый литературным талантом.

К этому времени Киево-Печерский монастырь уже значительно разросся: в новых кельях проживали около 100 монахов (что, по тем временам, для одного монастыря было очень много), богослужения проходили в только что сооружённой каменной церкви. Монастырь продолжал жить по феодосиевскому уставу, однако от прежней бедности не осталось и следа. Теперь средств хватало и на содержание братии, и на устройство первой в Киеве богадельни для нищих, на благотворительные дела, например, в каждый праздник монастырь рассылал по тюрьмам возы с хлебом.

Большую известность монастырь получил и как центр книжной учёности. Здесь переводились и переписывались книги церковного содержания, здесь были написаны сочинения мниха Иакова «Память и похвала святому Владимиру» и «Сказание о Борисе и Глебе». Оживлению литературных занятий в немалой степени способствовал Никон, сменивший Стефана и остававшийся игуменом до 1088 года. Именно при нём Нестор выступил как агиограф, то есть как автор житийных трудов. Он написал «Чтение о житии и погублении блаженных страстотерпцев Бориса и Глеба» и житие преподобного Феодосия Печерского.

Преподобный Нестор высоко ценил истинное знание, соединённое со смирением и покаянием. По его словам, «великая бывает польза от учения книжного; книги наказуют и учат нас пути к покаянию, ибо от книжных слов обретаем мудрость и воздержание. Это реки, напояющие вселенную, от которых исходит мудрость. В книгах неисчётная глубина, ими утешаемся в печали, они узда воздержания. Если прилежно поищешь в книгах мудрости, то приобретёшь великую пользу для своей души. Ибо тот, кто читает книги, беседует с Богом или святыми мужами».

Главным подвигом жизни Нестора стала работа над летописью. Нестор был не первым летописцем в Киеве. Ещё в 1039 году, когда при Ярославе Мудром в только что построенном соборном храме Святой Софии была учреждена митрополичья кафедра, неизвестный книжник, скорее всего, по указанию князя, составил первую русскую летопись. Летописанию этот автор учился по болгарским летописям и греческим историческим хроникам, однако, в манере изложения событий и их истолковании он с самого начала проявил самостоятельность. Ядром самой первой летописи явились рассказы, которым впоследствии исследователи дали объединённое название «Сказание о распространении христианства». Вполне возможно, что составителем был Иларион или кто-либо из его сподвижников.

Затем, примерно через 10 лет, летописное дело переходит в Печерский монастырь. Здесь «многоумный» Никон, сохранив текст древнейшей летописи, дополнил её многими отсутствовавшими в первоисточнике сведениями из истории 10-11 веков. Именно Никон первый ввёл указания на хронологию событий и придумал сам способ изложения – отдельными статьями по годам. Как правило, каждое сообщение начиналось словами «В год...», а затем следовала дата (по исчислению «с сотворения мира», как это было принято тогда в христианском мире). Никон отмечал даже такие годы, под которыми никаких сведений не значилось. Этот способ изложения событий оставался нормой для всего дальнейшего русского летописания вплоть до 17 века.

Нестор не просто продолжил дело своих предшественников, но как бы довёл его до совершенства, придав первой русской летописи законченность, полноту содержания, широту исторического замысла и цельность литературного произведения. Свою летопись под пространным названием «Се повести времяньных лет, откуду есть пошла Руская земля, кто в Киеве нача первее княжити, и откуду Руская земля стала есть» Нестор завершил в 1113 году. В понимании летописца, «Русская земля» – это и государство, и народ, его населяющий. Нестор был первым историком, попытавшимся ответить на два сложных вопроса: о происхождении русского народа и о возникновении русского государства.

Создавая свой грандиозный по охвату истории труд, Нестор использовал как греческие хроники Иоанна Малалы, Георгия Амартола, Симеона Логофета и другие произведения византийской книжности, так и устные предания – саги, легенды, эпические песни, сказки. Кроме того, Нестор, описывая современные ему события, прямо ссылался на собственные впечатления и на собственную память, тем более что иногда он был сам участником описываемых событий.

Нестор был не просто историком, стремившимся зафиксировать как можно больше событий, но и политиком, жившим событиями своего времени. Стены монастырской кельи, в которой он выписывал строки своего сочинения, не были глухой перегородкой, отделявшей его от внешнего мира. Да и сам монастырь не был чужд политической жизни. У Нестора были свои сложившиеся политические взгляды, нравственные позиции, с которых он судил о прошлом и настоящем. Так, именно Нестор разработал основополагающую идею церковной доктрины – идею династического княжения. Эта идея является ключевым стержнем всей «Повести временных лет».

Историю Нестор рассматривает в контексте противоборства Добра и Зла, Бога и Сатаны. По его мнению, мир полон бесов – слуг дьявола, которые на «злое посилаеми бывають». Им сродни и «злые люди». Они – опаснее бесов, потому что «беси бо Бога боятся, а зол человек ни Бога боится, ни человек ся стыдить». Оттого и умножаются в мире неправда и беззаконие. Люди без страха преступают церковные заповеди. За это они приемлют от Бога всевозможные казни, «нахожденье ратных». Всякие беды Бог насылает и на неправедных властителей: «Аще бо князи правьдиви бывать в земли, то многа отдаются согрешенья земли; аще ли зли и лукави бывать, то болше зло наводит Бог на землю, понеже то глава есть земли».

Отсюда Нестор делает вывод: выпавшие на долю Руси несчастья («усобице многы и нашествие поганых») – это «батог» Бога, кара за «зловерье» и «лукавство» правителей. Бог, однако, считает Нестор, милостив: казня «землю», Он, тем самым, приводит её к «истине». Возложив, таким образом, всю ответственность за бедствия Руси на её князей, Нестор со всей определённостью констатирует: Божье «блюденье» и покровительство «леплее» (то есть лучше) княжеского, человеческого. Божье «блюденье», по мнению Нестора, – залог всякого успеха. Оно необходимо и простому человеку, и князю. Никто не может обойтись без него. Заслужить же расположение Бога просто – надо избегать «бесовского наученья» и не нарушать установлений церкви. Бог всегда на стороне благочестивого князя.

Благочестивым же Нестор считает князя, который соблюдает принцип династического княжения. Суть этого принципа заключается в том, что «каждо на держить отчину свою». Нестор приводит библейское обоснование этого принципа: после потопа сыновья Ноя Сим, Хам и Иафет разделили между собой землю. При этом, как отмечает печерский книжник, братья, «разделивше землю, жребьи метавше», договорились «не преступати никому же жребий братень, и живяхо каждо в своей части». Таким образом, Нестор не только санкционировал удельно-династическое княжение, но и объявлял его единственной богоустановленной формой правления.

Впрочем, это вовсе не означает, что Нестор был против преодоления раздробленности страны. Он действительно выступал за единство Киевского государства. Однако центром сплочения древнерусских князей Нестор признавал не великокняжескую власть, а Церковь.

Преподобный Нестор скончался в 1114 году и был погребён в Ближних пещерах преподобного Антония Печерского. Он завещал печерским инокам-летописцам продолжать его великий труд. Преемниками Нестора в летописании стали игумен Сильвестр (именно в его редакции до нас и дошла «Повесть временных лет»), игумен Моисей Выдубицкий (до 1200 года он продолжал вносить события в летопись) и игумен Лаврентий, автор знаменитой «Лаврентьевской летописи», в состав которой вошла и «Повесть временных лет».

Заслуга Нестора огромна. Русские люди, читая его летопись, открывали для себя века собственного прошлого, дотоле покрытые мраком, узнавали о своих корнях, о своей земле. Но главное, Нестор первым объяснил им, что Русь с её прошлым – это неотделимая часть всего человечества, и её история переплетена с историей всего человечества.