С появлением Таможенного союза (ТС) и открытием границ между Россией, Казахстаном и Беларусью страны столкнулись с проблемой "дублирования" товарных знаков, история которых уходит своими корнями еще в СССР. Решить эти трудности сегодня пытается Евразийская экономическая комиссия (ЕЭК) - наднациональный регулирующий орган ТС. О том, что делается в этом направлении, какие еще задачи в области интеллектуальной собственности предстоит решить Таможенному союзу, в интервью DW рассказал член Коллегии ЕЭК (министр) по экономике и финансовой политике ЕЭК Тимур Сулейменов.

DW: Каковы основные проблемы в области интеллектуальной собственности, с которыми сталкивается Таможенный союз?

Тимур Сулейменов: Эти проблемы можно разделить на два блока. Первый - проблемы практического характера, в первую очередь контрафакта, второй - проблемы, связанные с гармонизацией законодательства. Здесь речь идет главным образом о тех сложностях, которые возникают в связи с обращением так называемых "советских" брендов.

- В чем они состоят?

- В Советском Союзе существовало всего около 1,5 тысячи товарных знаков, в остальном речь шла, скорее, о технологии производства или рецептуре. Например, советская "Аленка" - это молочный шоколад определенной рецептуры, но не товарный знак как таковой. Первые товарные знаки в современном смысле этого слова появились у нас в 1990-е годы. Тогда предприятия получили право их регистрировать.

В итоге возникла ситуация, когда в разных странах появились одинаковые товарные знаки. Если это выяснялось на границе, таможня могла не пропустить товар или потребовать на то согласия у владельца прав на территории своей страны. Это были вполне понятные правила.

После появления ТС и с отменой таможенного оформления возникла проблема: государство продолжает предоставлять правовую защиту своим товарным знакам, но вместе с тем внутри страны появляется продукция, несущая такой же товарный знак, но принадлежащая предприятию из другой страны.

- Для каких сегментов особенно характерна эта ситуация?

- Это в первую очередь кондитерские и табачные изделия, алкоголь. Сейчас мы проводим анализ того, сколько всего на территории ТС таких товарных знаков. Предварительные подсчеты показывают, что их немного - менее 1 процента.

- Есть ли трения в области интеллектуальной собственности между странами ТС и ЕС?

- Все три страны ТС поддержали международные конвенции по интеллектуальной собственности, так что крупных проблем нет. Правда, есть вещи, которые можно улучшить. Например, жизнь иностранных инвесторов значительно бы облегчило введение единого таможенного реестра.

- Что это такое?

- Сегодня, чтобы иметь защиту на территории всего ТС, компании необходимо зарегистрироваться в патентных ведомствах всех трех стран, а затем подать заявки в их таможенные реестры, то есть совершить 6 действий. Мы хотим ввести понятие товарный знак единого экономического пространства.

Патентное ведомство, в которое компания будет подавать заявку, само должно будет провести весь комплекс мероприятий по сличению товарных знаков. По прошествии 6 месяцев будет выдаваться охранное свидетельство на весь союз. С ним надо будет обратиться в ЕЭК и зарегистрировать знак в едином таможенном реестре, после чего информация автоматически попадет во все таможенные органы. В итоге вместо шести действий надо будет проделать всего два.

- Есть ли у вас данные по объемам контрафакта?

- Международные эксперты оценивают годовой оборот контрафакта в 1,5 триллиона долларов. Таков ущерб, наносимый правообладателям в мировом масштабе. В России принято говорить о 20 процентах от общего товарооборота. В некоторых секторах, например, фармацевтике и сегменте детских товаров, эта доля может достигать 40 процентов. Это, конечно, очень много.

- Правильно я понимаю, что европейские страны, в большей степени экспортирующие конечную продукцию, имеют и больший ущерб от контрафакта?

- Можно сказать и так. Чем выше экспорт, тем выше ущерб. В основном убытки несут страны Европы, Северной Америки, Япония и Корея.

- Может ли улучшить ситуацию введение параллельного импорта?

- Здесь есть много "за" и "против". У нас действует региональный принцип исчерпания прав - то есть то, что введено в оборот на территории одной из трех стран, вращается на территории регионального блока беспрепятственно. Если взять, к примеру, Mercedes-Benz, то сейчас для того, чтобы ввезти его продукцию, необходимо получить разрешение правообладателя на территории ТС. Если же параллельный импорт будет разрешен, никаких разрешений не потребуется. С одной стороны, это означает повышение конкуренции и может повлечь за собой снижение цены. С другой, существует риск падения качества.

К тому же отказ от параллельного импорта обеспечивает защиту инвесторам, которые не только импортируют продукцию под конкретным брендом, но и выпускают ее здесь. Примером может служить завод BMW в Калининграде: немецкая компания вложила в него средства и хотела бы, чтобы ее продукция была защищена от импорта автомобилей под тем же брендом, скажем, из Юго-Восточной Азии. Так что здесь единого рецепта быть не может. Возможно, следует пойти по европейскому пути, где также действует региональный принцип исчерпания прав, однако по некоторым группам товаров разрешен параллельный импорт - это в первую очередь не высокотехнологичные потребительские товары.

- Недавно первый вице-премьер России Игорь Шувалов заявил, что уже в мае будет лоббировать идею введения параллельного импорта в России. Означает ли это, что Россия среди трех стран Таможенного союза в наибольшей степени к этому готова?

- В России за введение параллельного импорта выступает Федеральная антимонопольная служба, так как она отвечает за конкурентную политику, против - Минпромторг и Минэкономразвития, которые настаивают на том, что его запрет - это один из инструментов создания благоприятного инвестклимата. Надо будет смотреть, с чем Россия в итоге выступит.

Мы будем создавать рабочую группу по этому вопросу и подробно обсуждать его. В данном случае Россия может только предлагать - принцип, закрепленный в трехстороннем договоре, подразумевает, что согласие должно быть со стороны всех участников.

- Всемирная организация интеллектуальной собственности (ВОИС) открывает представительство в России. Недавно в Женеве прошла ваша встреча с главой организации Фрэнсисом Гарри. С чем связан такой интерес ВОИС к региону?

- Таможенный союз - это сухопутный мост между Западом и Востоком. А перемещение товаров и вопросы интеллектуальной собственности неразрывно связаны. В ВОИС это четко понимают и готовы оказывать нам экспертную поддержку. Мы также надеемся на активное сотрудничество. Не являясь страной, Таможенный союз не может стать членом ВОИС, однако же будет претендовать на статус наблюдателя. Надеюсь, до конца года мы подпишем меморандум, в котором будут закреплены эти намерения.