- Шестидесятилетие окончания Второй мировой войны – именно этот суховатый исторический термин является общим знаменателем той даты, которую всей Европе предстоит отметить через полгода. Все остальные термины – победа или освобождение - универсальными не являются. На самом деле, ещё точнее было бы называть надвигающуюся дату „юбилеем часа ноль“, с которого начался отсчёт нового времени.

Это цитата из каталога выставки „Мифы наций“, развернутой в новых залах исторического музея Берлина. Выставка посвящена именно тому, о чём говорит её название – о том, как после Второй мировой войны народы Европы, глядя на оставшиеся позади годы чудовищных преступлений и невиданных жертв (50 миллионов погибших), оказались перед задачей не только увидеть некий путь в будущее, но и, прежде всего, суметь сформулировать свое отношение к случившемуся.

Мифы новой истории

Выставка с ходу формулирует достаточно радикально звучащую аксиому: новая глава в истории Европы началась с создания разветвлённой структуры мифов, с „изобретения прошлого“. Плакаты и фрагменты фильмов, картины и скульптуры, детские игрушки и почтовые марки, документируют этот процесс во всех без исключения европейских странах, а также в Советском Союзе, Израиле и Соединённых Штатах.
Сталин, Рузвельт и Черчилль – Ялта и Тегеран – эти имена и названия стали в 45-ом году синонимами новой Европы. Традиция прославления великого подвига народа и армии, практиковавшаяся в странах-победительницах, известна, как и то, что это прославление зачастую происходило в ущерб исторической правде.

Культивация героизма и сопротивления

Наиболее интересная часть выставки – это разделы, посвященные странам, находившимся на относительной периферии событий: к примеру, Дании, Норвегии или Бельгии. Собранные историками со всей Европы артефакты говорят сами за себя: вот, скажем, плакат „Освобождающаяся Бельгия“: символизирующая нацию красавица разрывает узы фашизма. Или норвежский послевоенный агитационный фарфор: „бойцы сопротивления“. Сознательное вытеснение из коллективного сознания реальных событий прошедшего десятилетия (всего, что было связано с оккупацией, унижением национального достоинства, коллаборационизмом) и культивирование всего, что связано с сопротивления – таковы общие для всех без исключения стран симптомы послевоенного мифотворчества.

Отдельная глава выставки – обхождение с прошлым в странах, которые никак не могли отнести себя к числу победителей фашизма, в Австрии и самой разделенной Германии.
Австрия избрала стратегию жертвы, что до известной степени оправдывалось аншлюсом 38-ого год. В ГДР в центре идеологического внимания находилась коммунистическая оппозиция во главе с символической фигурой Эрнста Тельмана.
Что касается Федеративной Республики, то тут в первые послевоенные десятилетия происходили весьма интересные процессы – скажем, одной из тенденций была попытка „обелить“ вермахт, разделив действующих лиц недавнего исторического прошлого на „плохих нацистов“ и „хороших военных“.

Мифотворчество продолжается

Кстати, прошедшее десятилетие, падение Берлинской стены и исчезновение железного занавеса, повлекли за собой что-то вроде „второго раунда“ осмысления – и, порою сотворения прошлого.
Куратор выставки Моника Флаке привела наглядные примеры:

- Возьмите хотя бы Латвию или Литву: этим странам пришлось посмотреть на своё прошлое из иной перспективы. И началось то, что можно называть не „историей войны“, а „войной за историю“. Проявлением этой „войны“ стало, например, высказывание латвийского министра иностранных дел Сандры Калниете, которая, выступая на последней книжной ярмарке в Лейпциге, сравнила коммунистический режим с нацистской оккупацией…