Литературных премий в России немало. "Дебют" уникален тем, что вручается начинающим литераторам - тем, кому не исполнилось 26 лет. "Дебютантом 2007" в категории "русская литература за рубежом" стал житель Германии Дмитрий Вачедин - его рассказ "Стрелок небесной лазури" одержал заслуженную победу, обойдя несколько тысяч конкурентов.
Вдохновленный "рейнскими субтропиками" Рассказ начинается так: "Все мы капля за каплей стекаем в этот илистый, вязкий, невыносимого песочного цвета Рейн - думал страдающий от невыносимой жары Олег Павлович, идя с сыном по набережной. Река медвежьей властной лапой, пряча свои звериные сокровища, упала меж холмов, увенчанных замками или железными вышками - они торчат, как булавки, надежно пригвоздившие бабочку - не взлететь. Спускающийся с холмов город аккуратно, по-немецки, обрывается у воды, словно отличница разделила надвое лист бумаги с помощью линейки. Июльская жара, рейнские субтропики, когда из воздуха, кажется, легче строить дома, чем дышать им…" На первый взгляд будничное начало рассказа предвосхищает события мистические, даже трагические, но не безысходные. Дмитрий уехал со своей семьей в Германию восемь лет назад из Петербурга, сейчас оканчивает университет в городе Майнце по двум специальностям: "славистика" и "политология". Вручение премии использовал для того, чтобы наведаться в родной город, где его и застали наши поздравления.
Онемеченный русский - как стимул к чистоте стиля "Я вырос в русской субкультуре, которая образовалась в Германии, - рассказывает Дмитрий. - Это не российское общество, но и не чисто немецкое. Например, я учился в гимназии, которая на треть состояла из российских немцев. Таким образом, я, с одной стороны, не могу считать себя полностью интегрированным в немецкое общество, с другой - я могу со стороны смотреть на то, что происходит в России. Я надеюсь, что это особенность поможет мне и в литературе". Языковых особенностей представителей пресловутой "субкультуры", часто общающейся на смеси "нижегородского с нижнерейнским", Дмитрий, однако, не признает. "Тот русский язык, который я порою слышу на улицах, меня побуждает, наоборот, следить за стилем в своих произведениях, говорит он. - Те, кто живут в России, не считают в такой степени нужным так обрабатывать стиль". Внимательное отношение к родному языку определяет и отношение к немецкому. Дмитрий пишет по-немецки дипломные работы, но пока не чувствует себя в состоянии Писать по-немецки "с большой буквы": "Теоретически я мог бы, но это был бы такой же немецкий язык, как, допустим, у писателя Каминера. Но я работаю совсем с другим материалом, это совсем другая литература. Я даже не сказал бы, что она серьезнее, но там просто другие темы".
В фокусе - русские и немцы Дебют Дмитрий Вачедина состоялся в России. А какой видится начинающему писателю его дальнейшая "творческая судьба"? "Мне бы хотелось стать, скорее, немецким писателем, пишущим по-русски, чем русским писателем, живущим за рубежом, - отвечает Дмитрий. - Потому что я вырос, сформировался как человек в Германии. Но комичность ситуации заключается в том, что я не могу писать по-немецки - это было бы насилие над собой".
Сейчас Дмитрий закачивает роман с рабочим названием "Русские": "Я бы сказал, что это роман об одной любви и одной карьере. О человеческих взаимоотношениях и о том, как на эти взаимоотношения влияет принадлежность к определенной нации, к определенному культурному слою. То есть, опять же взаимоотношения между русскими и немцами".
Оценка творчества - из первых уст
По просьбе "Немецкой волны" успешный дебют Андрея Ваченина прокомментировал председатель жюри конкурса, лауреат Государственной премии России в области литературы, а также бывший стипендиат немецкого Фонда имени Генриха Бёлля Андрей Волос:
"Чем с большей степенью вероятности литературное произведение может быть поставлено в ряд явлений искусства, тем в более глухом тупике обнаруживает себя человек, вознамерившийся написать о нем, о произведении, хотя бы несколько строк. Оказывается вдруг, что решительно все слова замызганы, формулы заношены, любое определение выглядит глупым ярлыком – и все это как нельзя лучше доказывает, что на тебя пахнуло настоящей свежестью.
Неопределенность сюжета, зыбкость и двусмысленность его развития только подчеркивает непреложность жизни. Загадочность происходящего наводит ум на такие разгадки, от которых ты прежде нарочно отворачивался, не желал замечать, гнал прочь, – то есть вел себя как мнительный больной, суеверно страшащийся упоминания собственной болезни. Простота языка наводит на мысль о прозрачности как о волшебном свойстве стекла, равно необходимом как при изучении инфузорий, так и при наблюдении недосягаемых светил.
Мальчик точно был, поэтому не нужно лишних вопросов. Мальчик исчез однозначно и бесследно. Сомневаться не в чем, однако и это обманка, поскольку автору удалось так ярко заявить об этом странном исчезновении, что мальчик навсегда останется с тобой, и никогда уже не удастся забыть радужного сияния развеянной воды, ставшего, по всей видимости, истинным виновником этого печального происшествия…"
Беседовала Анастасия Рахманова
