Министерство труда России обсуждает возможность введения специального платежа для неработающих граждан РФ - точнее, для тех, кто не трудоустроен официально и не платит подоходный налог. По информации министра труда Максима Топилина, налог на социальное иждивенчество, или, как его часто называют его в прессе, налог "на тунеядство", может составить около 20 тысяч в год.

В первую очередь он может коснуться тех, кто занят в неформальном секторе экономики. Уже известны результаты опросов общественного мнения на сей счет - по данным ВЦИОМ, 45% россиян идею борьбы с так называемым тунеядством поддерживают, а 46% - нет.

Чувствовать себя гражданином

Гитарист Иван Жук зарабатывает концертами в московских клубах и барах. Иногда он играет один, иногда со своим коллективом или кооперируется с другими артистами. Платят, как правило, наличными, деньги музыканты обычно делят поровну. Работодатели редко горят желанием официально оформлять сделку с музыкантами и платить за них налоги - это невыгодно для обеих сторон.

У Ивана идея налога "на тунеядство" протеста не вызывает: "Для меня этот налог, полторы тысяч в месяц где-то, - это просто шанс рассчитаться с государством, почувствовать себя гражданином. Для меня это нормально выглядит. При условии, что тогда я действительно буду чист перед государством, и другие налоги у меня никто требовать не будет".

Кто не работает, тот не лечится?

 Идея министерства труда была в том, чтобы, решить проблему так называемых "социальных безбилетников". Как заявила в сентябре вице-премьер РФ Ольга Голодец, "неработающие граждане должны платить за то, что пользуются социальной инфраструктурой" - бюджетной медициной, образованием, судебной системой.

Частный репетитор Алексей Беленкин возмущен такой постановкой вопроса. Он считает аморальной саму идею связывать трудоустройство с доступом к медицинскому обслуживанию и прочим благам и называет такой подход "проблематикой 16-го века".

"Человек не обязан перед государством работать, и я думаю, что главное - не деньги, главное - заставить человека встроиться в какую-то систему и дальше им управлять, манипулировать. Это совершенно советский подход - кто не работает, тот не ест, и все должны работать. А то, что происходило в Советском Союзе, во многом напоминало рабство", - полагает Беленкин.

Гастарбайтеры в своей стране

Если для москвича 20 тысяч в месяц - не такие уж большие деньги, то для жителя провинции - вполне ощутимая сумма. А большая часть так называемых "тунеядцев" - это отходники, которые приезжают на заработки в города-милионники, объясняет эксперт Высшей школы экономики Светлана Барсукова. Эти люди - гастарбайтеры в своей стране. Очень часто они работают полулегально.

"Женщины - нянями, гувернантками, сиделками, - рассказывает эксперт. - Мужчины - охранниками, строителями. Все Подмосковье застроено архангельскими мужиками, южные провинции часто поставляют в Москву охранников. Мы же трудовых мигрантов можем отличить только визуально, и поэтому не подозреваем, что охранник в каком-то торговом центре приехал, например, из Мордовии или Чувашии". Сколько таких мигрантов - никто не знает, но счет, по данным эксперта ВШЭ, идет на миллионы.

Именно поэтому реализовать идею с налогом на иждивенчество, по мнению Светланы Барсуковой, чрезвычайно сложно: "Никто не пытается сделать публичным вот это свое социальное иждивенчество. Тем более это очень условно - иждивенцы ли они".

Ведь вместо того, чтобы ходить на митинги протеста и взрывать спокойствие моногородов, где нет больше работы, эти люди занялись отходническими практиками или же сбором грибов и ягод, поиском других сезонных заработков. И таким образом освободили государство от ответственности за свою судьбу, подчеркивает эксперт ВШЭ.

"Работа, которую они могут найти, зачастую не предполагает формального трудоустройства. И это, как правило, не их выбор - работодатель не предоставляет такой опции. В отличие, кстати, от Беларуси, где аналогичный закон действует. Но там государство гарантирует гражданину какое-то рабочее место, пусть и с минимальной оплатой", - указывает Барсукова.

Разорвать контракт с государством

По ее мнению, нагрузка на социальные службы со стороны называемых "тунеядцев" не так уж велика: "Эти люди достаточно ответственны, у них нет иллюзий по поводу того, как государство будет их лечить, учить и защищать. Они стараются сами зарабатывать на это. Они не очень верят в справедливость судов, поэтому не слишком эксплуатируют судебную систему своими исками".

Иными словами, по выражению эксперта, эти люди в одностороннем порядке разорвали социальный контракт с государством: "Я плачу налоги, а государство меня лечит и защищает. Если этот контракт оказывается слишком дорогим или неэффективным, человек может разорвать его в одностороннем порядке. Это и есть уход в тень".

Светлана Барсукова считает, что идея министерства труда вряд ли будет реализована: "Во-первых, это дорогое удовольствие. Придется наладить слежку за людьми - это колоссальные административные и финансовые затраты. Надо либо создавать дополнительные службы, либо нагружать дополнительными функциями существующие. И не факт что вы соберете больше, чем потратите на организацию этой деятельности".

Во-вторых, добавляет эксперт, налог "на тунеядство" никак не поспособствует выходу из тени: "Через это вы вряд ли заставите кого-то легализовать свою деятельность". Ведь люди "уходят в тень" не только из-за налогов, но и из-за множества других официальных структур, которые контролируют их деятельность, напоминает эксперт ВШЭ.

"Есть статиститические службы, службы контроля за качеством, и они никуда не денутся. Поэтому наивно думать, что кто-то, получив штраф за тунеядство, так сильно огорчится, что сразу побежит оформлять свою деятельность официально", - подвела итог Светлана Барсукова.

Смотрите также: