В преддверии 8–го марта совершенно естественно обращаться к какой–нибудь «женской» теме. Мы познакомим вас с книгой, которая вышла в мюнхенском издательстве «Piper» и называется «Героинями мы не были». Её автор – историк Эрих Касбергер – рассказывает о будничной, повседневной жизни немецких женщин во времена национал–социализма. В те годы им выпало жить, любить, растить детей, ходить по магазинам, ждать писем с фронта, громко прославлять «фюрера» или шёпотом его проклинать...

Обычно считается, что в «третьем рейхе» главным предназначением женщины было рождение детей и ведение домашнего хозяйства. В принципе, это так. Но есть и нюансы. Материнство поощрялось и почиталось. «Долг каждой здоровой женщины – подарить фюреру ребёнка», – так говорилось в «Азбуке национал–социализма» (было такое издание, что–то вроде «Блокнота агитатора»). Каждый год во второе воскресенье мая – Материнское воскресенье, как оно называлось, – по всей Германии проходили всенародные празднества и торжественно награждались почётным крестом «Мать–героиня» женщины, родившие пять и более детей.

Однако, во–первых, поощрялось рождение не всяких детей, а только арийских. За связь с военнопленными из других стран, тем более с «остарбайтерами» и евреями, немок строжайше наказывали. В 39–м году в Кёнигсберге суд приговорил женщину «вступившую в интимные отношения» с пленным польским офицером, к десяти годам тюрьмы. Во–вторых, настоящей семьёй для «подаренного фюреру арийского ребёнка» (желательно мальчика: Родине нужны солдаты) должны были стать не отец с матерью, а государство и партия. Национал–социалисты создавали нового человека, и для этого его необходимо было оторвать от старых корней. Возвращаясь к традиционным, консервативным семейным ценностям, нацисты одновременно разрушали семью. Дети всё больше времени проводили в группах продлённого дня, на мероприятиях «гитлерюгенда», в летних лагерях, – то есть вне стен родительского дома. Аналогичный парадокс касается и изменившейся роли женщины. С одной стороны, её как будто раскрепощали: жена рабочего, проводившая раньше все вечера у плиты или за стиркой, в «третьем рейхе» начала участвовать в общественной жизни, ходить в театр, заниматься спортом, путешествовать... Но о профессиональной карьере можно было забыть: даже в университетах были установлены квоты для абитуриенток, и весьма низкие. Женщина должна была сидеть дома. Её «истинным героизмом» Адольф Гитлер назвал в одной из своих речей «покорную самоотверженность», с которой женщина «выполняет миссию продления рода, возложенную на неё природой и провидением». И эта установка вождя неукоснительно выполнялась.

Нацисты ненавидели эмансипированную женщину «золотых» двадцатых годов. Стрижка под мальчика, ярко–красная губная помада, короткие юбки, сигарета в длинном мундштуке, джаз и чарльстон, – всё это подвергалось поношению и даже запрещалось официально. Идеалом нового времени стала высокая, голубоглазая, крепкая блондинка без какой–либо эротики, неприступная и скромная, которая носила юбку простого покроя до середины икры, спортивную фланелевую блузку, кружевные воротнички. И, Боже упаси, никаких брюк, – разве что заправленные в гетры шаровары, которые надевали, отправляясь в пешие походы по горам. Пользование косметикой тоже не поощрялось. Даже Ева Браун, многолетняя любовница «фюрера», делала макияж и подкрашивала губы тайком от него. Курить Гитлер тоже ей запрещал, и она курила только в его отсутствие.

Как подчёркивается уже в самом названии книги Эриха Касбергера, большинство немецких женщин, живших во времена «третьего рейха», героинями не были. Более того: значительное число их искренне поддерживало если не партию (от идеологии многие были далеки), то, во всяком случае, её вождя, Адольфа Гитлера. Объясняется это довольно просто. После нескольких лет тяжелейшего экономического кризиса середины и конца двадцатых годов во многие семьи возвращалось относительное благополучие. Гитлер дал экономике военные заказы, и число безработных стало сокращаться. Напомним, что НСДАП расшифровывается как Национал–социалистическая рабочая партия Германии, и название это на самом деле очень точно отражает её идеологическую доктрину. У национальных социалистов тоже был, например, народно–хозяйственный план индустриализации – только не пятилетний, а четырёхлетний. Гордились немцы и такими завоеваниями социализма, как, скажем, широкое жилищное строительство. Уже в июне 1933 года, то есть спустя всего полгода после прихода Гитлера к власти, была разработана первая программа социального развития. В частности, молодожёны начали получать от государства беспроцентный кредит в размере тысячи марок (значительная по тем временам сумма) – в основном, для приобретения мебели и всяческих предметов домашнего обихода. С появлением ребёнка долг молодой семьи сокращался на четверть, то есть родители четырёх детей вообще освобождались от необходимости возвращать кредит. Любопытно однако, что обязательным условием для получения такого кредита был уход жены с работы после заключения брака. Когда рождался ребёнок, молодой семье предоставлялась обычно отдельная квартира. Членам партии, разумеется, без очереди, но и другим не приходилось ждать жилья годами. Ну а семьям фронтовиков и многодетным вдовам предоставлялся даже целый дом с земельным участком. Ставилось (и то не всегда) лишь единственное условие : домовладельцы обязаны были отработать три тысячи часов на своём или на соседском участке. Обычно трудились коллективно – во время субботников и воскресников, которые в «третьем рейхе» устраивались не реже, чем в Советском Союзе в эпоху «социалистического строительства». И энтузиазма тоже было не меньше.

В общем, понятно, почему многие немецкие женщины, пережившие кризис двадцатых годов, были искренне благодарны «фюреру». Государство заботилось не только об их быте, жилье и о работе для мужей, но и о досуге. Сразу после прихода национал–социалистов к власти была создана организация «Kraft durch Freude» – «Сила в радости» (сокращённо KdF). Она получала многомиллионные государственные дотации и занималась различными формами организованного досуга прежде всего для рабочих. В её ведении находились дома отдыха и спортивные секции, драмкружки, туристические клубы, курсы верховой езды... В одном только 36–м году различными программы KdF были «охвачены» 14 тысяч немцев, посещавших спектакли, детские праздники, музеи, школы танцев, курсы кройки и шитья, ходивших в походы, участвовавших в массовых заплывах и забегах и так далее, и тому подобное. Рабочие семьи впервые в жизни могли поехать в отпуск за границу. Причём, подобные путешествия были массовыми, и «Сила в радости» владела даже двумя круизными лайнерами. Стоили такие поездки баснословно дёшево. Так, в норвежских фиордах можно было побывать всего за сто марок.

Кстати говоря, и знаменитый «Фольксваген» – в переводе «народный автомобиль» – создавался вначале как «автомобиль KdF», который должен был быть доступен каждому немцу даже с очень средним достатком. Эрих Касбергер приводит в своей книге призывы организации «Сила в радости» – нечто вроде знакомых нам призывов партии и правительства к всенародным юбилеям и «красным дням календаря», довольно, впрочем, своеобразные:

«Немецкая женщина! Немецкая мать! Ты – часть вечного источника, который будет вечно питать жизнь нашего народа. Ты – верная подруга и заботливая мать. Для того, чтобы выполнять свою трудную задачу, ты должна быть сильной, здоровой и исполненной радости! Слишком часто среди трудов и забот ты забываешь о самой себе, о столь необходимом тебе отдыхе. Так быть не должно! Ты должна быть всегда свежей, крепкой и готовой к новым свершениям. Не надо говорить: я не могу, я слишком стара. Прими участие в программе «Kraft durch Freude», чтобы остаться молодой, здоровой и радостной!»

Разумеется, не забывали национал–социалисты и о подрастающем поколении. Но нацистский комсомол – «гитлерюгенд», в отличие от советского, делился по половому признаку. Для девочек и девушек существовал «Bund deutscher Mädel» (сокращённо – BdM). Там их учили, кстати говоря, не только ведению домашнего хозяйства, кройке и шитью, готовили к материнству и так далее. В BdM проходили курсы начальной военной подготовки, сдавали физкультурные нормы типа норм ГТО, а самое главное – изучали национал–социалистическую идеологию. На неважные результаты в кроссе по пересечённой местности ещё могли посмотреть сквозь пальцы, но за плохое посещение политзанятий наказывали строжайше – вплоть до исключения из BdM. Что, кстати, почти всеми воспринималось как трагедия. Ну, действительно: кто же хочет лишиться удовольствия посидеть с подружками вечером у костра, распевая звонкие патриотические песни?! И как здорово шагать 1–го мая, в день главного национал–социалистического праздника, с факелом в руках в колоннах девушек, одетых в парадную бэдээмовскую форму: тёмно–синие юбки, белые блузки, чёрные галстуки!

Хотя книга Касбергера и называется «Героинями мы не были», всё же о героинях сопротивления и о жертвах национал–социалистической диктатуры он рассказывает тоже. «У вас Буратино всё ещё висит? Мы в нашей комнате его давно сняли», – бросила бухгалтерша Эрна Хубер, заметив у коллег портрет «фюрера». Коллеги донесли. В октябре 43–го года Эрну Хубер арестовало гестапо. К «делу» прибавились показания соседей о том, что молодая женщина позволяла себе сомневаться в скорой победе вермахта и ворчала на «неизбежные трудности с продовольствием». Приговор так называемого «народного трибунала» гласил: два с половиной года тюрьмы. Между прочим, после окончания войны судили уже тех, кто донёс на Эрну. Это был чуть ли не единственный суд над доносчиками «третьего рейха». Но вернёмся к приговорам нацистских времён. Булочница из городка Кольбемоор получила год тюрьмы за то, что распространяла слухи «порочащие партайгеноссе и министра пропаганды Йозефа Геббельса»: якобы тот раздаёт роли в кино только тем актрисам, с которыми гуляет от многодетной жены. Официантку из Нижней Баварии приговорили на два года за то, что она высказала пожелание побыстрее закончить войну – «всё равно, как». Ещё одна женщина получила за «пораженческие настроения» (она говорила, что Германия проиграет войну) год и восемь месяцев тюрьмы. Причем получила в марте 45–го года.

Идёт речь в книге Эриха Касбергера и о тех женщинах, которые активно боролись с нацистской диктатурой. Это, в первую очередь, легендарная Софи Шолль, создавшая вместе со своим братом Гансом и другими мюнхенскими студентами подпольную организацию «Белая роза». Летом 42–го года в Мюнхене появились первые антинацистские листовки «Белой розы». «Долой Гитлера!» – говорилось в одной из них. Брат и сестра Шолль были, в конце концов, арестованы гестапо и казнены.

Но, наверное, самый поразительный пример в истории «женского» Сопротивления – это демонстрация на берлинской улице Розенштрассе. В марте 1943 года около двух тысяч человек приняли участие в этой акции протеста в самом центре столицы «третьего рейха». Женщины требовали отпустить их мужей–евреев, ожидавших депортации в концлагерь Освенцим.

Эти последние ещё остававшиеся до тех пор на свободе евреи были женаты на немках, поэтому расистские нюрнбергские законы делали для них некоторое исключение. Но весной 43–го года эсэсовцы решили оправить в газовые камеры и тех, кто состоял в смешанных браках с «арийками». Их согнали в бывшее здание еврейской общины на Розенштрассе, но отправить в Освенцим не успели. Утром к охраняемому эсэсовцами зданию пришли две тысячи женщин (многие – с детьми), требуя освободить арестованных. И случилось чудо – их отпустили. Позже, уже после поражения гитлеровской Германии, выяснилось, что нацистская верхушка была поражена и даже испугана, узнав об открытом, публичном протесте женщин в центре Берлина – и решила уступить, не желая рисковать (а вдруг протесты женщин перерастут в массовые акции недовольства?).

С началом войны, а главное – с первыми серьёзными поражениями вермахта многое изменилось. Если ещё совсем недавно женщины охотно посылали своих детей в летние лагеря «гитлерюгенда», то теперь очень многие оставляли их дома даже в тех городах, которые подвергались регулярным воздушным налётам. В баварских сёлах было куда спокойнее, чем, например, в Гамбурге или Берлине, однако в 44 году, например, матери 150 тысяч немецких школьников не стали отправлять их в Баварию. Они не хотели передоверять своих детей государству. Главными снова становились традиционные, а не национал–социалистические представления о семье. Ещё одно отличие: несмотря на то, что, согласно идеологическим установкам, женщина должна сидеть дома и растить детей, с 1943 года женщины в обязательном порядке проходили так называемую «тыловую службу». Причём они не только заменяли мужчин на почте, железной дороге, бригадах аэродромного обслуживания, но и изготовляли снарядные гильзы, служили на зенитных батареях... Пройдёт ещё немного времени – и после разгрома гитлеровской Германии они будут в отсутствие мужчин, погибших или ещё находящихся в плену, разбирать завалы на улицах разбомбленных немецких городов. Поэтому позже их назовут «женщинами руин». Но это уже совсем в другой жизни...

Елена Грановская