Немецкая правозащитная премия – обществу «Мемориал»
«Общество «Мемориал» было и остаётся одним из важнейших первопроходцев демократического развития в России. Мы в Германии очень хорошо знаем по нашему собственному опыту, как важно сказать всю правду о своём тоталитарном прошлом, если мы хотим, чтобы демократическое обновление удалось. Поэтому деятельность «Мемориала», ту работу, которую общество делает в сложных политических и общественных условиях, просто невозможно переоценить»,-
подчеркнул, выступая в Кёльне, на торжественном вечере, посвящённом вручению обществу «Мемориал» немецкой премии имени Льва Копелева президент Германии Иоханнес Рау.
Так была отмечена деятельность историко-просветительского правозащитного и благотворительного общества «Мемориал» (так оно официально называется). Деятельность, касающаяся как прошлого (общество разыскивает документы о сталинских, до-сталинских и после-сталинских репрессиях, помогает увековечь память жертв репрессий, реабилитировать погибших, а выжившим – получать пенсии и пособия), так и настоящего (это сбор данных о нарушениях прав человека, поездки наблюдателей в «горячие точки», защита тех, кто подвергается дискриминации по этническим признакам и многое другое). Премия, об уровне которой говорит хотя бы тот факт, что вручал её президент Германии, носит имя Льва Копелева – писателя, литературоведа, германиста, правозащитника, ставшего изгнанником в брежневские времена. О связи той борьбы, которую вёл в своё время Копелев, с деятельностью «Мемориала», наверное, лучше всего сказал, выступая в Кёльне, член правления российского «Мемориала» Арсений Рогинский:
- В чем задача историка? Выяснить правду о событиях прошлого, собрать факты, верифицировать, систематизировать и проанализировать их, а затем представить обществу. В чем задача правозащитника? В сущности, в том же самом. Только в отношении событий настоящего. Собрать факты, верифицировать, систематизировать, проанализировать и затем представить обществу. Единый подход определяет нашу работу, связанную с защитой прав этнических меньшинств, подвергающихся дискриминации, прав беженцев, прав бывших жертв политических репрессий, нашу просветительскую работу со школьниками, студентами, преподавателями. Он же определяет нашу работу в Чечне и других горячих точках на территории бывшего СССР, а также в исторических архивах, которые вследствие своей малодоступности тоже остаются для нас горячими точками. Смысл нашей деятельности – борьба за правду и право, за демократической будущее страны. Это та самая борьба, которую десятилетиями вели Лев Зиновьевич Копелев и горстка его единомышленников- диссидентов. Мы просто продолжаем начатую ими работу.
Общество «Мемориал» официально было создано в январе 89-го года, на учредительной конференции. Я говорю «официально», потому что ещё за два года до этого, после начала перестройки, возникло множество гражданских инициатив, полулегальных ещё организаций, клубов, других, как тогда говорили «неформальных» объединений. Те из них, кто создавал «Мемориал», поначалу занимались поисками документов и свидетельств о репрессиях сталинского времени и увековечиванием жертв этих репрессий. В 1990 году на Лубянской площади, перед зданием КГБ, в память жертв тоталитарного режима (не только сталинских) был поставлен так называемый Соловецкий камень. Но очень быстро деятельность «Мемориала» вышла за собственно мемориальные, исторические рамки. Это подчеркнул на вручении премии имени Копелева и генеральный директор самой крупной немецкой региональной телерадиокомпании «WDR» Фритц Пляйтген, много лет, кстати говоря, проработавший корреспондентом в Москве:
«Общество «Мемориал» - одно из самых ценных приобретений новой эпохи в России. Оно занимается не только прошлым. Главной задачей «Мемориала» была и остаётся защита человеческого достоинства. Конечно, важно расследовать преступления тоталитаризма – прежде всего, сталинских времён, показать суть диктатуры, чтобы она не повторилась. Но общество «Мемориал» смело выступает и против сегодняшних нарушений прав человека на территории бывшего Советского Союза. Оно заставляет прислушиваться к голосу жертв в ООН, Совете Европы, ОБСЕ, где эти нарушения становятся предметом обсуждения».
О сложной ситуации со свободой печати в сегодняшней России и о войне в Чечне говорил и федеральный президент Иоханнес Рау:
«Ситуация в Чечне по-прежнему вызывает у нас тревогу. Даже, если речь идёт о борьбе с терроризмом и вооружённым сепаратизмом, права человека должны соблюдаться и недопустимо вести войну против мирного населения. Надо серьёзно искать политические пути урегулирования конфликта».
Загляните на интернетовский сайт общества «Мемориал» (www.memo.ru). Загляните не только для того, чтобы найти какую-то интересную, новую информацию. Информации действительно много. Но меня больше всего поразила даже не она, а своеобразное вступительное слово, если хотите – манифест «Мемориала». Там есть и такие замечательные слова:
«Мы – очень разные: историки и правозащитники, либералы и не очень, атеисты, скептики и верующие, демократы, анархисты и монархисты. Но (...) идеологиям не дано нас разделить, потому что не идеология нас объединяет. А объединяют нас всего два общих принципа: во-первых, безусловное уважение к человеческой личности и признание человеческой жизни и свободы основополагающей общественной ценностью, а, во-вторых, представление об истории как о неразрывном единстве прошлого, настоящего и будущего».
После того, как были сказаны торжественные речи по случаю награждения «Мемориала» немецкой правозащитной премией, моему коллеге Сергею Мигицу удалось взять интервью у члена правления общества Арсения Рогинского. Это, оказалось, кстати говоря, не так-то просто, потому что гости из «Мемориала» были нарасхват: сюжеты о вручении престижной награды показали практически все крупные телевизионные компании Германии.
- Мемориал сегодня - это 70 организация в разных городах России. Одни очень маленькие, другие – большие, которые объединяют и активистов и бывших жертв репрессий и людей, которые не имеют никакого отношения к этим жертвам и которые занимаются одновременно и нарушениями прав человека сегодня и пытаются осмыслить историческое позавчера. Это сложный комплекс дел, которыми занимается «Мемориал» – от банальной гуманитарной помощи до довольно сложных исследований в сфере истории и довольно небезопасных мониторингов в сфере прав человека.
- А с кем вы сотрудничаете?
- С очень многими. Из российских организаций, мы очень дружим с московской «Хельсинской группой» и многими другими правозащитными организациями. Мы участники огромной сети за альтернативную гражданскую службу – это в России. Из международных организаций мы сотрудничаем с «Helsinki Watch Group» - крупнейшей правозащитной организацией в мире, конечно же, с организацией «Международная амнистия». А в России и с Конфедерацией потребителей и с Социально-экологическим союзом. Мы создали консолидированную сеть под названием «Народная ассамблея».
В чеченском конфликте самый трагический момент – это бесконечные убийства мирных жителей, исчезновение жителей, убийства детей. Там ежечасно жизнь обыкновенных, мирных людей находится в опасности. Нас, «Мемориал», прежде всего, в чеченском конфликте волнуют нарушения прав мирных жителей со стороны федеральных войск. Мы не можем контролировать нарушения этих прав со стороны боевиков – тех, которые противостоят федеральным войскам. Наша задача добиться, чтобы российская власть и российские солдаты не нарушали эти права. И какого-то прогресса нам здесь удалось достичь. Что касается властей, то правительство всегда было к нам более или менее безразлично, а сейчас вдруг проявляет какой-то интерес.
С одной стороны есть провокации – какой-то чиновник сказал, что «Мемориал» ведет антиправительственную пропаганду. С другой стороны, другой чиновник лично похвалил «Мемориал». Да что там о власти говорить. Надо говорить о людях. С тех пор, как мы стали работать со школьниками, мы почувствовали себя по-настоящему востребованными. Сейчас выросло совершенно новое поколение, которое стало проявлять настоящий, острый интерес к прошлому. Они начали не с ГУЛАГа и не с проблемы Сталина. Они ощутили себя «Иванами, не помнящими родства» и начали искать собственные корни. Начали с мам, пап, дедушек, прадедушек – и в результате уперлись в этот же самый ГУЛАГ, и пришли к нам с вопросами. Так что мне кажется, что возрождение интереса к собственному человеческому прошлому реально привело к возникновению нового интереса к политической истории России. Конечно, не в такой степени, как в Германии. Но надо вспомнить, что в Германии исторические дискуссии начались через 20 лет после войны, не раньше. С начала чуть-чуть отстроились, наелись, а потом начали дискутировать. А в России всего 10 лет прошло после коммунистов».