Республиканские власти в Астане принимают меры для того, чтобы как можно скорее урегулировать конфликт между рабочими нефтяной компании "Озенмунайгаз" и руководством предприятия, который привел к беспорядкам 16 декабря 2011 года. Если ранее, несмотря на все призывы нефтяников, власти бездействовали, то теперь в течение буквально нескольких дней на уровне правительства было принято решение обеспечить всех уволенных "Озенмунайгазом" протестующих работой и тем самым снять напряженность. Прежнее бездействие, которое привело к кровопролитию, как считает немецкий эксперт по Центральной Азии из берлинского фонда "Наука и политика" Андреа Шмиц (Andrea Schmitz), разрушает общественный договор в Казахстане.

Deutsche Welle: Можно ли считать адекватной реакцию властей на протесты нефтяников, длящиеся с мая 2011 года?

Андреа Шмиц: Конечно, нет. Скорее, это выражение беспомощности перед лицом упорных требований нефтяников, не согласных с тем, как менеджеры "Озенмунайгаза", поддерживаемые местными органами юстиции, отнеслись к требованиям своих работников. Правительство в Астане и власти Мангистауской области, к которой относится и Жанаозен, очевидно, ожидали, что протесты, длящиеся с мая, исчезнут сами собой. Но они ошиблись. Рабочих не смогли разогнать по домам, да и что им там делать? В Жанаозене больше нечем заниматься, кроме как бурить нефтяные скважины. Нефтяников уволили из-за их требований повысить зарплату, не дав шанса на обратный прием на работу. Вот против этих мер, которые нефтяники восприняли как совершенно несправедливые, они и протестовали.

- Насколько соразмерной была реакция силовиков во время подавления беспорядков?

- Дело обстоит не так просто. До сих пор совсем не ясно, как ситуация вышла из-под контроля. Но то, что обстановка в городе была напряженной, представить легко, для этого не нужно обладать большой фантазией. С одной стороны, нефтяники, у которых отобрали работу, а с другой, местная администрация, которая решила на площади, где стоят протестующие, отпраздновать двадцатилетие независимости Казахстана, да еще и с такой помпой, будто других проблем вокруг вообще не осталось. Я думаю, что забастовщики сочли это издевательством. Потом произошел "взрыв", как именно, мы не знаем. Но это и не так важно, ведь демонстранты, насколько известно, причиняли ущерб только имуществу. Я не собираюсь преуменьшать значение этого, но обратим внимание, что в ответ спецподразделения полиции открыли огонь по людям. Есть свидетельства очевидцев. Так что я бы реакцию со стороны властей не назвала "соразмерной".

- Кажется ли вам правдоподобной версия, выдвигаемая властями, о том, что за беспорядками стоят силы из-за рубежа? Подразумеваются сбежавшие за границу опальные деятели Рахат Алиев и Мухтар Аблязов...

- На Востоке вообще испытывают слабость к теориям заговора. Ведь с их помощью можно так легко снять с себя ответственность. А то, что предполагаемые виновники так далеко, только лучше - удастся не запятнать себя. Так аргументирует и президент Назарбаев: мол, это были злые хулиганы, а не простые казахстанские нефтяники, они на такое не способны. Это ловкая стратегия и высокое искусство политической манипуляции. Так можно отвлечь от главного вопроса - как ситуация в Жанаозене стала критической, то есть от вопроса о политической ответственности. Во-вторых, публичное "спасение" чести нефтяников, когда в качестве виновных назначаются какие-то "хулиганы", содержит в себе угрозу в адрес нефтяников: не пытайтесь повторить свои действия, иначе видите, что будет! И наконец, в-третьих, стратегия назначения козлов отпущения - будь то "хулиганы" или "олигархи" - разрушает чувство солидарности с нефтяниками и отвлекает внимание от их требований.

- По свидетельствам очевидцев, число жертв значительно превышает официально названные цифры. Вы считаете, что это возможно?

- Я вполне могу представить, что это так.

- Представители оппозиции в Казахстане утверждают, что власти были заинтересованы прекратить протесты, пусть и таким образом…

- Вне всяких сомнений, у Астаны был интерес, еще какой. Ведь страдала добыча нефти, не говоря уже об ущербе для имиджа страны. Но были средства завершить протесты, не проливая кровь, посредством переговоров. Ничего другого нефтяники и не требовали, как возобновления переговоров с руководством компании, в которых государственные чиновники должны были выступить посредниками. Но именно очевидная предвзятость властей разозлила работников. Многочисленные обращения к властям с просьбой содействия оказались неуслышанными. Это можно расценивать по-разному, но одно ясно: эскалация насилия в Жанаозене - пример того, как политика не справилась со своей задачей.

- Насколько опасны события в Жанаозене для системы Назарбаева?

- Насилие появляется тогда, когда политические средства исчерпаны. Всегда, когда не удается принять приемлемые для подавляющего большинства решения, в ход идет насилие. Так что события в Жанаозене - симптом кризиса. Они показывают границы инициированного Назарбаевым общественного договора, который состоит в том, что каждый имеет право на долю экономической прибыли страны в обмен на отказ от политических прав. Но у нефтяников отобрали и то, и другое. Вполне возможно, что действующий в Казахстане общественный договор в будущем не будет так же хорошо соблюдаться, как прежде.

Беседовал Михаил Бушуев
Редактор: Наталья Позднякова