Знакомство с творчеством Готфрида Бёма (Gottfried Böhm) лучше всего начинать с паломнического Собора Богородицы (Mariendom) в городке Невигес, который расположен между Кельном и Эссеном. Над узкой долиной, над скромными крестьянскими домами из серого шифера, подобно утесу с византийской иконы возвышается волнисто-угловатое нечто. Лишь приглядевшись, становится понятно, что это не причуда природы, а рукотворное сооружение. И только приблизившись вплотную, понимаешь, что идея парящей, летящей к небесам формы реализована из самого, казалось бы, тяжеловесного и приземленного материала - бетона.

"Поэзия бетона"

Это понятие (как с искренним восхищением, так и с ироническим оттенком) часто употребляется в отношении архитектуры Бёма. Справедливо и нет. Да, бетон (точнее, разнообразные его разновидности, с различной плотностью и в цветовом диапазоне от мокрого асфальта до светлого песчаника) является основным, хоть и отнюдь не единственным материалом этого архитектора. Но у Бёма материал никогда не диктует форму. Напротив: он как будто преодолевает естественные свойства материала, что принципиально отличает его от предыдущего поколения архитекторов, классиков Баухауза Миса ван дер Роэ, Вальтера Гропиуса (Walter Groppius) или его собственного отца Доминикуса Бёма (Dominikus Böhm).

Династия и традиция

Готфрид Бём родился в 1920 году в семье потомственного строителя храмов Доминикуса Бёма. Корни разветвленной династии Бёмов уходят в глубину веков. Уже во времена Позднего Средневековья в южной Германии встречались зодчие с этой фамилией. Доминикус был первым, кто получил академическое образование и открыл в 1926 году собственное архитектурное бюро. Историки называют его самым влиятельным немецким строителем храмов в эпоху между мировыми войнами. Бём преломляет в своем видении многовековую традицию немецкой церковной архитектуры и идеи Баухауза.

Принципы сочетания функциональности и фантазии, строгих геометрических форм основного строения с почти сказочными элементами, контраста света и теней, гладких поверхностей и орнаментов Готфрид Бём явно унаследовал от своего отца. Впрочем, можно здесь усмотреть и связь с "барселонским кудесником" Антонио Гауди и другими причудливыми строениями югендстиля в Вене, Москве или Мюнхене. В любом случае, архитектура по Бёму – это больше, чем здание, трехмерный объект городской среды. Это мысль, идея, постулат. Его сооружения гармонируют с окружающими их ландшафтами и другими зданиями (Бём против "зданий НЛО", как будто "спущенных на парашюте"), но его архитектура не нейтральна, она экспрессивна. Это архитектура-проповедь, "утверждение истины".

Годы ученичества Готфрида Бёма совпали с эпохой национал-социализма. "В архитектуре тогда царили гигантоманские проекты Шпеера (Albert Speer), – вспоминает Бём. – Мы обсуждали их с моим отцом. Но он давал мне другие книги: ван дер Роэ и Гропиуса. Мой вкус и мои взгляды формировались в оппозиции к доминировавшей идеологии и эстетике".

В первые месяцы войны он попал на фронт, "к счастью" почти сразу же был тяжело ранен и освобожден от военной службы. Уже в годы войны, в Мюнхене, Готфрид Бём, студент академии художеств, делает первые наброски для своих будущих проектов: храмы-растения, башни-цветы. Его философия основывается на идеалах его поколения, поколения детей войны: гуманизме, пацифизме, неприятии тоталитаризма.

От храмов к театрам

Первой самостоятельной работой Готфрида Бёма-архитектора стала в 1947 году часовня "Богородицы на развалинах" (Madonna in den Trümmern). По сути, это не церковь, и даже не часовня, а монумент, памятник войне, созданный 27-летним архитектором на развалинах разбомбленной церкви, вокруг чудом сохранившейся статуи Мадонны (сегодня капелла интегрирована в комплекс музея Колумба – архитектурное решение, с которым лично Бём категорически не согласен).

К концу 70-х годов в "послужном списке" архитектора значилось более 70 храмов, восстановленных или заново построенных по его проектам. Именно за совокупность этих заслуг ему в 1986 году была присуждена Притцкеровская премия, считающаяся аналогом Нобелевской премии в области архитектуры. "Бём соединяет мастерство наших праотцев с современностью", - отметило жюри. Он до сих пор остается единственным немецким архитектором, отмеченным этой наградой.

Но в те же годы строитель храмов делает осознанный выбор в пользу светской архитектуры. Это было продиктовано как прагматическими соображениями (церковь начала утрачивать свои позиции в обществе, заказы пошли на убыль), так и идеологическим выбором архитектора, считающего библиотеки, театры и концертные залы "храмами современности". На этом поприще Бём также немало преуспел. Более спорными являются его проекты массовой застройки (один из них реализован на севере Кельна, в районе Корвайлер, считающемся одним из самых социально неблагополучных в городе).

Мечеть на старости лет

Бём вырастил четверых сыновей, все четверо пошли по стопам отца. Петер, младший сын, возглавляет сегодня архитектурное бюро отца. Именно совместно с Петером 90-летний Готфрид Бём разработал проект, который должен был стать блестящим финалом его карьеры: центральной мечети Кельна. Увы: архитекторы не сошлись характером с заказчиками, проект то и дело попадает в печать по различным скандальным поводам. Но это уже другая история.

Автор: Анастасия Буцко
Редактор: Марина Борисова

Как вы относитесь к строительству мечетей в европейских городах? Наш адрес: feedback.russian@dw.de