Известный немецкий эксперт по России и странам бывшего СССР, профессор Ханс-Хеннинг Шрёдер (Hans-Henning Schröder) не считает, что на востоке Украины Кремль воспроизводит крымский сценарий. С его точки зрения, сепаратисты в Донецке и Луганске нужны Москве для того, чтобы шантажировать правительство в Киеве.

Deutsche Welle: Господин Шрёдер, давайте поговорим о ситуации после выборов в двух районах на востоке Украины, проведенных донецкими и луганскими сепаратистами. Развиваются ли и здесь события по крымскому сценарию?

Ханс-Хеннинг Шрёдер: Трудно сказать. Возникает впечатление, что Россия сейчас медлит. С одной стороны, Москва поддерживает сепаратистов, но с другой, - не решается действовать столь же решительно, как это было в Крыму. Хотя сами лидеры сепаратистов и торопятся присоединиться к России.

- Но, может быть, так это все и планировалось? Крым - полуостров, который было сравнительно легко отрезать от остальной Украины. Подготовка же соответствующего плацдарма на востоке страны требовала значительно больше времени…

- Следует добавить, что речь идет не обо всем востоке Украины, а только об отдельных частях Донецкой и Луганской областей. Днепропетровск и другие регионы на востоке страны продолжают поддерживать Киев. И, кстати, большая по территории часть упомянутых двух областей голосовала на выборах в Верховную раду, а не в прошлое воскресенье (на непризнанных ЕС выборах в ДНР и ЛНР. - Ред.).

Так что мы имеем дело с некими частями, которые едва ли экономически жизнеспособны и уж точно не столь привлекательны, каким мог показаться Крым. Да и пропагандировать присоединение Донецка и Луганска к России труднее, чем в это было в случае с Крымом.

- Но в чем тогда может заключаться интерес России превратить эти два ограниченных, экономически нежизнеспособных района в очередной замороженный конфликт?

- Если пытаться найти рациональное объяснение, то им может быть попытка России стать одним из важных полюсов на мировой арене со своей сферой интересов, к которой должна относиться и Украина. То есть конечная цель Кремля - не присоединение Крыма, а также Донецка и Луганска, а контроль над всей Украиной. Не аннексировать страну, но иметь возможность оказывать влияние в первую очередь на курс Киева в сфере внешней политики и политики безопасности. И добиться этого можно, имея в лице сепаратистов в восточных регионах Украины потенциал для шантажа.

- Но это означает, что дальше Донецка и Луганска России идти нет никакой необходимости. Мариуполь и Одесса могут спать спокойно?

- Пример - это Приднестровье, где попытались создать плацдарм влияния на Молдавию. Такая попытка имела только ограниченный успех. Вот и в том, что касается Украины, Россия наверняка не заинтересована в Донецке и Луганске как таковых, а в том, чтобы эта страна не ушла на Запад.

Для этого Москва и воспользовалась военизированными формированиями, правыми экстремистами, местными силами, которыми, однако, оказалось трудно управлять. Налицо серьезные конфликты между теперь "избранными" представителями сепаратистов и другими группами в этих регионах, например, казаками. И я не уверен, что Александр Захарченко (глава ДНР. - Ред.) и его коллега в Луганске действуют по сценарию, написанному в Кремле.

- И как в такой ситуации реагировать украинскому правительству? Некоторые в Германии считают, что Киеву следует пойти на прямые переговоры с Захарченко и Плотницким (Игорь Плотниций, глава ЛНР. - Ред.) и попытаться договориться с ними.

- Видите ли, полиции тоже приходиться вести переговоры с преступниками, взявшими заложников, чтобы избежать жертв. Так что вариант переговоров, конечно, не исключен. Но Украине надо подумать о том, какое у нее есть поле для маневра и что она может предложить. Нельзя забывать, что киевское правительство в очень трудном положении, причем, не только во внешнеполитической сфере - на переговорах с Россией и с сепаратистами.

Если взглянуть на бедственное экономическое положение в стране, то возникает вопрос, как будет развиваться хозяйственная и социальные сферы в ближайшие год-два. Это может снова привести к конфликтам и свержению правительства, не способного обеспечить хотя бы минимально приемлемый уровень жизни.

- А что если принять радикальное решение, не тянуть время и просто распрощаться с этими двумя областями, точнее, их частями - Донецком и Луганском? Мол, скатертью дорога?

- Есть примеры в других странах. Можно вспомнить о Северном Кипре, который вот уже 40 лет находится под турецким протекторатом. Никто в мире этого не признает, но никто и не пытается его вернуть. Когда же Кипр стал присоединяться к Европейскому Союзу, пришлось вести переговоры о том, как быть впредь с северной частью острова.

Так что можно представить себе ситуацию, при которой ни проблема Крыма, ни ситуация на востоке Украины не будут урегулированы, а дело пойдет о том, чтобы создать в стране стабильную экономическую и социальную ситуацию. А в дальнейшем, может быть, Украина станет настолько привлекательной, что сепаратисты и сами когда-нибудь решат, что их идея создать особое государство была дурацкой. Но это все - отдаленная перспектива. Для начала надо прекратить кровопролитие.

- Но разве не в этом и вся загвоздка? Ведь для Украины с неурегулированной проблемой границ был бы фактически закрыт путь и в ЕС, и в НАТО. Если же отпустить или отрезать эти территории, то у меньшей по площади Украины, но с четкими границами, могла остаться хотя бы теоретическая возможность в перспективе стать членом того или иного союза. Разве не так?

- Да, но я думаю, это было бы преждевременным шагом. К тому же я не уверен, что такой шаг внутриполитически реалистичен, что президент или премьер-министр рискнут стать лидерами уменьшившейся Украины. Вряд ли такой человек удержится на своем посту.

А ведь уже и сейчас наблюдается определенная напряженность в отношениях между президентом и потенциальным премьер-министром Яценюком. У них весьма различные точки зрения на то, как следует действовать на востоке Украины. И я не вижу сейчас политической силы в стране, которая бы набралась мужества и сказала: забудьте о территориях на востоке страны, давайте работать во имя расцвета Украины и ее присоединения к Западу.