В ежегодном послании к Федеральному собранию российский президент Владимир Путин предложил внести поправки в Конституцию РФ . Вслед за этим правительство страны во главе с Дмитрием Медведевым  внезапно объявило о своей отставке. DW поговорила с политологом из берлинского фонда "Наука и политика" Фабианом Буркхардтом (Fabian Burkhardt) о том, что означает уход Медведева, реформа системы власти, предложенная Путиным, и к чему стоит готовиться Германии.

DW: Как вы оцениваете то, что произошло сегодня в Москве?

Фабиан Буркхардт: Сегодня произошли два события: обращение Путина к Федеральному собранию и заявление о том, что правительство РФ уходит в отставку. Оба эти события -  неожиданные. Сначала стоит сказать об изменениях в Конституцию (предложенных президентом Путиным. - Ред.). Дискуссия о том, что полномочия Путина перейдут к другому органу власти, длится уже не один год. Путин в своем выступлении обозначил это по пунктам. Что же до второго события, то последнее правительство Дмитрия Медведева было сформировано только в 2018 году, и можно было предположить, что оно будет работать с Путиным еще большую часть срока его полномочий.

- Позволяют конституционные изменения, объявленные или предложенные Путиным, сделать вывод о том, как может выглядеть структура власти в России с 2024 года?

- Это нужно интерпретировать в контексте так называемого "транзита власти" Путина, поскольку в соответствии с Конституцией он больше не может участвовать в следующих президентских выборах. Я бы сказал, что кое-что прояснилось, но по-прежнему остается много вопросов. Ясно стало то, что часть полномочий президента будет перераспределена между другими государственными органами - часть их перейдет к Госдуме, часть - к Совету федераций. Что касается правительства, то изменений практически не произошло. Говорилось об усилении контроля над судами, была также упомянута необходимость укрепления роли Государственного совета - по крайней мере, в Конституции.

Многие интерпретируют это (заявление о необходимости укрепления роли Государственного совета. - Ред.) как признак подготовки Путиным новой должности для себя после ухода с поста президента. Лично мне это кажется маловероятным - скорее, это связано с отставкой Медведева или новым постом для него. Поскольку Путин сейчас по казахстанскому сценарию, как и Назарбаев, является председателем Совета безопасности, все полномочия, касающиеся военной сферы и обеспечения безопасности, как и в случае с Назарбаевым, находятся у него в руках, а если бы он стал председателем Госсовета, он бы их лишился.

В соответствии с тем, как все это выглядело в обращении к Федеральному собранию, речь действительно идет об укреплении регионов и о губернаторах, а не о создании новой формы Политбюро. Совет безопасности в настоящее время является самым мощным органом в России: тем, кто входит в его состав, вне зависимости от функций, принадлежат ключевые функции в государстве. Поэтому, я думаю, что в следующем году будет интересно посмотреть, что произойдет с Советом безопасности.

- Что сегодняшние изменения означают для Берлина и для политики Германии в отношении Москвы? Появляется ли необходимость менять подход к России?

- Пока особых изменений для Германии события в Москве не несут, потому что следует исходить из того, что Путин останется у власти и дальше, но, вероятно, на другой должности. Это сулит в значительной степени продолжение того же курса. Значит, Германии стоит готовиться к конфликтным и, в целом, сложным отношениям с Кремлем, которые по разным причинам испортились в последние годы.

Мне кажется, в этом контексте стоит обратить внимание на два аспекта. Интересно, кто займет место главы российского МИДа после отставки правительства. Мы знаем, что Лавров уже совсем не молод и давно занимает свой пост (с 2004 года. - Ред.). Переназначат ли его или будет найден новый человек? Уже только потому, что у Лаврова богатый опыт и серьезный вес в госаппарате, с этим могут быть связаны большие изменения, которые будут иметь значение для двусторонних отношений. Разумеется, назначение премьера тоже имеет значение, но в долгосрочной перспективе.

- А министр обороны?  

- Это тоже значимый момент. Но пока мало что можно сказать. Шойгу относительно недавно занимает свой пост (с 2012 года. - Ред.), в отличие от Лаврова, которому в этом году исполняется уже 70 лет и есть формальные поводы (для отставки. - Ред.), тогда как с Шойгу таких оснований нет. Будут ли тут изменения? Я их не ожидаю.

Базовый вопрос другой: в постсоветской истории изменения в конституции - дело редкое, так что я предполагаю, что на уровне отдельных персоналий слишком больших перестановок не будет. В противном случае появляется много рисков. Так или иначе, интересно следить за тем, как будет сформирован новый кабинет министров, будет ли там найден баланс между необходимостью к обновлению и преемственностью.

- Верное ли ощущение, что события в Москве - прежде всего, внутриполитические изменения, и что они едва ли будут иметь значение для выбора курса внешней политики России?

 - Что касается больших тем международной политики, то я исхожу из того, что нынешние изменения в Москве на курс Кремля мало повлияют. На Ближнем Востоке, в направлении Китая политика России едва ли зависит от отдельных политиков, не думаю, что там что-то будет меняться. Но очень интересно, как будут развиваться отношения с Беларусью - тем более, что вариант, что Путин возглавит Союзное государство, считался одним из возможных сценариев сохранения им власти.

Пока тут остается много вопросов. Теперь все выглядит так, что готовятся внутриполитические изменения, которые позволят Путину остаться у власти, но это не означает, что в долгосрочной перспективе ослабнет давление на Минск на фоне требований углубленной интеграции. Тем не менее сейчас сценарий с Союзным государством выглядит менее вероятным, чем еще неделю назад.   

Смотрите также: