Эксперт Германского общества внешней политики Александр Рар (Alexander Rahr) полагает, что в предстоящем году политику и экономику России будет предопределять главным образом необходимость выбора между современной модернизацией и модернизацией в старом стиле.

- Каким будет, по-вашему, для России предстоящий год?

- Для России 2010 год будет решающим. России необходимо решить, станет ли она на путь модернизации, который предлагает стране ее действующий президент Дмитрий Медведев, или же она отклонится от него, продолжит зарабатывать деньги на продаже нефти и газа и не будет вкладывать средства в новую инфраструктуру и модернизацию собственной экономики. И у первого, и у второго курса имеются приверженцы на высшем уровне власти.

Думаю, что в 2010 году Россия попытается окончательно решить, насколько ей удобно и насколько ей самой хочется встроиться в глобальную экономику: вступить во Всемирную торговую организацию (ВТО) и начать снова сотрудничать с Евросоюзом и США по целому ряду экономических проектов. Либо - за что тоже выступают некоторые политические лидеры в России - скорее отстраниться от сотрудничества с Западом и ориентироваться на реинтеграционные процессы на постсоветском пространстве, строить некое общеэкономическое пространство с Казахстаном, Беларусью и, возможно, с Украиной, если там на президентских выборах победит лидер Партии регионов Виктор Янукович.

И это колебание страны между, если можно так выразиться, современной модернизацией и модернизацией в старом стиле будет, полагаю, в основном определять политику и экономику России в 2010 году.

- Кого именно из политических лидеров России вы имели в виду, когда говорили о приверженцах того или иного курса?

- Мы знаем, что президент Медведев выступает за радикальную модернизацию страны. Я не сказал бы, что премьер-министр Владимир Путин является его оппонентом или лидером той фракции, которая не хочет модернизации. Думаю, Путин скорее стоит, образно говоря, между двумя стульями. Но в стране имеется фракция так называемых силовиков, тяжеловесов в российской политике, которые во время второго срока президентского правления Путина, начавшегося в 2004 году, получили и власть, и деньги, и полный контроль над российской экономикой, когда та в 2003-2004 году начала централизовываться. И они не хотят расставаться с теми привилегиями, возможностями, с тем новым контролем, которые они получили.

Однако президент Медведев выдвинул перед правительством, парламентом и всей страной четкое условие - до 1 марта 2010 года решить судьбу государственных холдингов - госкорпораций. Если до 1 марта Медведеву удастся реформировать или убрать с экономической арены этих сегодня бездействующих гигантов-монополистов, которые фактически были выстроены заново за последние два года (хотя нельзя забывать, что эти монополисты являются главной политической вотчиной силовиков), то все шансы для модернизации "а ля Медведев" в России могут быть реализованы.

Если же сделать это к 1 марта ему не удастся, то грош цена и этой политике, и самому Медведеву, и тогда все будет свидетельствовать о том, что Медведев является "президентом при Путине".

- Означает ли это усиление внутриполитической борьбы в России?

- Не думаю, что между Медведевым и Путиным наступит конфронтация, как этого, возможно, хотелось бы увидеть многим на Западе. Медведев не пойдет на конфронтацию с Путиным - человеком, который его сформировал, назначил на должность и от которого он фактически и сегодня зависит. Но полагаю, что будет нарастать конфронтация между разными частями элит, которые не знают, на кого именно - на Путина, Медведева или, скажем, на Игоря Сечина - им следует ориентироваться в будущем. И это будет приводить к беспокойству внутри элит, а также - что является положительным моментом - к созданию альтернативных проектов развития страны.

- Что означает этот сценарий для развития германо-российских отношений?

- Должен сказать, что германо-российские отношения развиваются, к сожалению, плохо. Меня шокировала та скорость, с которой обе стороны прекратили совместную разработку проекта Opel. Помимо этого, они отказались от других намечавшихся интересных проектов, в частности от покупки компании Infineon российской "Системой". Сейчас непонятно, в какой степени будут сотрудничать "Газпром" и немецкие предприятия. Очень многие пилотные проекты, которые должны были обозначить прорыв в технологическом сотрудничестве или, возможно, технологическом партнерстве, партнерстве в модернизации, и осуществления которых очень желают политики и России, и Германии, увы, не были реализованы и сейчас повисли в воздухе.

В немецкой политике ощущается растущее отсутствие интереса к России вообще. Сейчас Берлин проводит стремительную переориентацию всей своей политики на трансатлантические отношения, на укрепление Евросоюза как нового политического субъекта мировой политики с его новыми институтами, идет ориентация на президента США Барака Обаму, его политику в Афганистане и в решении многих других вопросов - энергетических, климатических и так далее.

А Россия остается в стороне. И если она, как я уже говорил, будет использовать свои новые возможности, стараться в 2010 году отстаивать собственный союз на постсоветском пространстве, это может привести к конфликтам. Думаю, что и нежелание Запада ответить на предложения Дмитрия Медведева и начать с Россией диалог о создании - при ее участии - общеевропейской архитектуры безопасности тоже не придаст новых импульсов наметившемуся стратегическому партнерству между Москвой и Западом. Наоборот, это партнерство будет даже сворачиваться, поскольку российская сторона, конечно же, будет обижена тем, что Запад не воспринимает ее всерьез до такой степени.

Если Москва предлагает начать диалог об общеевропейской безопасности, а на Западе уже более полутора лет нет ни внятного ответа на это предложение, ни четкого сигнала о том, хочет ли он вообще разговаривать с ней, то это унизительно для такой державы, как Россия. Это способно привести, как мне кажется, к серьезным психологическим последствиям для партнерских отношений и, возможно, даже к конфликтам.

Беседовал Андрей Бреннер
Редактор: Сергей Вильгельм