Немецкий политолог, эксперт по Ближнему Востоку Удо Штайнбах (Udo Steinbach) более 30 лет возглавлял Немецкий институт востоковедения в Гамбурге. В интервью DW он рассказал о том, почему выступает за военное вмешательство Запада в сирийский конфликт и не верит, что его можно разрешить дипломатическим путем.

DW: Господин Штайнбах, можно ли охарактеризовать нынешнее положение в Сирии как безнадежное?

Удо Штайнбах: Да, положение безнадежно. Даже в случае нахождения формального компромисса, как это произошло несколько дней назад, он останется лишь формальным и не приведет к прогрессу ни в том, что касается Алеппо, ни развития ситуации в целом.

Интересы сторон попросту слишком сильно различаются. Западные страны по-прежнему не желают вмешиваться в конфликт. Они намерены оставаться в стороне и ограничиться поставками гуманитарной помощи, в то время как Россия и режим Асада хотят добиться военного решения конфликта.

 - Возможно, это звучит слишком мрачно, но есть ли хотя бы надежда на то, что конфликтующие стороны когда-нибудь устанут воевать?

 - Да, но это произойдет не сегодня и не завтра. Во-первых, боевые действия, по сути, ведет лишь одна сторона: сирийская авиация и Россия, которая осуществляет ее поддержку. С ними слегка воюет оппозиция, а Запад вообще не воюет. И пока так будет продолжаться, сторона, которая  решает воевать, всегда будет иметь преимущество.

Следовательно, вопрос заключается не в том, стоит ли заняться более активным поиском дипломатического решения конфликта, а в том, осуществлять ли или нет военное вмешательство. Несколько дней назад впервые за долгое время возобновились дискуссии вокруг создания в Сирии бесполетной зоны. Именно это и стало бы первым шагом в правильном направлении.

 - То есть, при наличии соответствующей политической воли это могло бы стать решением конфликта?

 - Еще не решением, но первым шагом к нему. Этим можно было бы дать понять России и сирийскому руководству, что Запад наконец готов что-то предпринять, и военное насилие повлечет за собой военный ответ. До сих пор Запад этого не делал, всегда шел на попятную и ограничивался формальными заявлениями. А другая сторона тем временем сражалась и - нужно это признать - побеждала. И не намерена сейчас, за пять минут до окончательной победы, упускать свой шанс.

- Как далеко может зайти это военное вмешательство?

 - Об этом уже шел разговор: речь идет об установлении бесполетной зоны для сирийских истребителей. Если бы самолеты поднимались в воздух, то их бы сбивали: тогда бы мы посмотрели, что стали бы делать сирийские и российские войска. В первую очередь мы бы знали, кто осуществляет бомбардировки. Сейчас это никому неизвестно. Сирийская ли это авиация? А, быть может, российская? Кто из них недавно атаковал гуманитарный конвой? Создание бесполетной зоны для сирийских истребителей также позволило бы нам отделить зерна от плевел.

 -Запад на примере Ливии увидел, что происходит в случае отстранения от власти главы государства, который, несмотря на свой авторитарный стиль правления, все же не допускает распада страны. Существует ли вероятность того, что Запад в будущем мог бы смириться с сохранением режима Асада из этих соображений?

 - После всего, что произошло, было бы абсурдно смиряться с главой государства, который уничтожил сотни тысяч жителей своей страны и обратил половину населения в бегство в прямом смысле этого слова. Это просто не укладывается в голове. Дипломатическое решение конфликта с сохранением Асада у власти больше не рассматривается. И поскольку Россия, Иран и другие страны, по все видимости, все еще мечтают о таком решении, оно не будет принято.

- С другой стороны, многие указывают на тот факт, что среди повстанческих групп, которые ранее пользовались частичной поддержкой Запада, практически не осталось умеренных сил, с которыми можно вести переговоры.

- Это неправда. Разумеется, среди них есть как крайне радикальные, так и вполне умеренные силы, а где-то посередине этого спектра находится большое количество организаций, которых мы называем полурадикальными, исламистскими. И если бы на то была политическая и военная воля, то можно было бы приложить усилия и весьма успешно сформировать оппозиционный фронт. При этом его бы постоянно поддерживали и укрепляли, что позволило бы оппозиции осуществить смену власти в Дамаске.

Сейчас многие указывают на то, что это воинствующие и радикальные группы. Все это лишь отговорки: западные страны боятся пойти на крайнюю меру - решиться на военный вариант, включающий оказание оппозиции военной поддержки. В то же время, не решаясь на такой шаг, Запад списывает политическую оппозицию со счетов.

Смотрите также: