Лес для немцев - важный фактор национальной истории и культуры. Сказать спасибо за существующий в Германии "культ леса" следует прежде всего братьям Гримм (Jacob, Wilhelm Grimm). Создавая в начале 19-го столетия культурную основу для объединения нации, они обращались не только к немецкому фольклору. Изучая труд римского историка Публия Корнелия Тацита "Германия", Якоб Гримм обнаружил там многократные упоминания "германских лесов".

Несуществующее прошлое

Правда, дикие, как и их обитатели, чащобы не слишком радовали просвещенного римлянина, отмечавшего, что Германия "ужасает и отвращает" своими лесами и болотами. Без особой симпатии описывает Тацит и варварские обычаи, связанные с лесом: "В установленный день представители всех связанных по крови народностей сходятся в лес, почитаемый ими священным, поскольку в нем их предкам были даны прорицания и он издревле внушает им благочестивый трепет, и, начав с заклания человеческой жертвы, от имени всего племени торжественно отправляют жуткие таинства своего варварского обряда".

По словам немецкого этнографа Альбрехта Лемана (Albrecht Lehmann), Якоб Гримм уверился в том, что лес является колыбелью немецкой культуры, и этот миф стал одной из основополагающих идей немецкого романтизма. Речь идет о своего рода реконструкции несуществующего прошлого.

На самом же деле вплоть до конца 18-го века лес воспринимался жителями Германии, как и другими европейцами, как опасная и враждебная среда. В лесу обитали дикие звери и скрывались разбойники, в лесу было темно и опасно. Те же немецкие народные сказки - от истории о Гензеле и Гретель до "Бременских музыкантов" - являются своеобразным зеркалом этих представлений. Тем не менее, "лесной" импульс братьев Гримм дружно подхватила вся немецкая культура: в лесу ищет свои образы, например, художник Каспар Давид Фридрих (Caspar David Friedrich), в лесу растет вагнеровский Парсифаль.

Чем дальше в лес...

Лес и сегодня остается в мироощущении немцев символом духовного возвышения, уединения и сосредоточенности на вечных ценностях. Но в эпоху индустриализации он стал также ностальгическим символом гибнущей природы. Национал-социалисты взяли, так сказать, на вооружение этот символ - как и другие сложившиеся в прошлом национальные мифы.

В 50-е годы 20-го века лес становится одним из символов национального возрождения, но возрождения совсем другого рода. В лесу разыгрывается действие множества так называемых Heimatfilme - сентиментальных и сусальных "фильмов о родине". Образы бородатого и влюбчивого лесничего и других чистых сердцем и бесконечно далеких от политики "лесных жителей" завоевывают сердца послевоенных немцев. Heimatfilme - в иной стилистике, конечно, и в гораздо меньшем количестве - снимаются даже сегодня.

К образу леса последовательно обращается каждая следующая эпоха. Немецкие (и не только немецкие) хиппи видят в нем символ нетронутой природы, экологические движения 70-х и 80-х призывают "спасти лес" от уничтожения и "кислотных дождей". Cформированный романтизмом образ леса как символа красоты и тишины, символа природы как таковой слился в сознании людей с ощущением необратимой утраты.

Все не так плохо

Между тем особых причин для беспокойства "немецкий лес" сегодня не дает. Лес занимает около трети всей территории Германии (более 11 миллионов гектаров). Правда, нетронутых, девственных лесов в Германии осталось мало, а в "молодых" лесопосадках преобладают быстрорастущие породы хвойных деревьев - ели и сосны. Широколиственные буки, платаны и дубы, доминировавшие в немецких лесах в эпоху Тацита, конечно, тоже растут, но их уже сравнительно немного.

Для одного миллиона немцев (работников лесничеств, фермеров, владельцев лесных и охотничьих угодий и так далее) лес, кроме всего прочего, является источником доходов и "работодателем". Разумеется, многочисленные леса и лесопарки страны - это излюбленное место отдыха немцев. Место культурного отдыха. Потому что даже в самых диких немецких лесах действуют строгие правила поведения. Костры запрещено разжигать, мангалы можно ставить только в специально отведенных для этого местах, собак нужно держать на поводке, и даже грибы можно собирать не везде: чтобы не распугать диких животных.