Отменный чай, великолепные ковры ручной работы и сказочные ландшафты - вот, пожалуй, три главных богатства Непала. К сожалению, в сообщениях, которые поступают из королевства, об этом мало что говорится. Не проходит и недели, чтобы на лентах информационных агентств не упоминалось об очередном вооружённом столкновении между правительственными войсками и боевиками из группировок маоистов. Как правило, эти столкновения приводят к многочисленным жертвам, в том числе и среди мирного населения. Что скрывается за скупыми строчками сообщений информационных агентств, кем в действительности являются "красные партизаны" и какие цели они преследуют?

- Мы боремся не за должности ила за власть. Наша цель - изгнать капитализм. Мы боремся против ужасов капитализма, против несправедливого распределения доходов, за права тех людей, кто оказался на дне общества. Их права мы готовы отстаивать с оружием в руках.

Такова официальная доктрина "народной войны", которую "красные повстанцы" объявили шесть лет назад королевской семье и правительству в Непале. Идеологическая основа мятежного движения – политические и военные идеи Мао Цзэдуна. До середины девяностых годов маоисты в качестве легальной политической силы были представлены в парламенте. Однако затем они ушли в подполье и взялись за оружие.

Повстанцы действуют по принципу, сформулированному их кумиром: «стать рыбой, плавающей в народном море». Сначала маоисты нападали на полицейские участки и банки. Сегодня их мишенью становятся даже укреплённые штаб-квартиры полиции. Женщины сражаются наравне с мужчинами. Председатель непальской комиссии по правам человека Сушил Пьякурел так описывает тактику партизанских отрядов:

- В большинстве случаев маоисты нападают на полицейские участки ночью, действуя группами по пятьсот-шестьсот человек. В такой ситуации полицейские не в состоянии защитить себя и об их боевом духе говорить не приходится. Правительству ничего не остаётся, кроме как сохранить лишь немногие ключевые позиции, где и сконцентрированы основные силы. Полиция и военные противостоят хорошо вооружённым группировкам маоистов.

Покупку оружия партизаны финансируют, в частности, и разбойными нападениями на банки. Очевидно, что власти в Непале долгое время недооценивали маоистов. Считалось, что их число не превышает двух-трёх тысяч человек. Это намного меньше, чем 45-ти тысячная непальская армия. Однако военнослужащим не хватает боевой подготовки и техники. Говорит непальский журналист Юбарай Чимир:

- Правительственная армия своей численностью превосходит маоистов. Однако если принять во внимание полевые условия, рельеф местности, в которой ведутся боевые действия, то предугадать поражение или победу практически невозможно. В открытом столкновении маоисты обречены на поражение, но неизвестно, в какую цену обойдётся победа правительственным войскам.

С потерями партизаны не считаются. Они с лёгкостью жертвуют жизнью во имя идеи. Всего за время "народной войны" уже погибли около шести тысяч человек. По признанию Викаса Четри, возглавляющего один из партизанских отрядов на среднем западе Непала, ему одинаково ненавистны и монархия, и демократия:

- Между ними нет никакой разницы. Ни монархическая, ни демократическая система не годятся для управления государством. Они погрязли в коррупции и попирают интересы народа. Наши братья не зря жертвуют жизнью. Настанет день, когда мы придём к власти, чтобы преподать урок всем демократам и монархистам.

Помимо идеологических расхождений, командир отряда маоистов имеет с правящим режимом и личные счёты. Родители Викаса Четри погибли в ходе одной из полицейских облав. Многие из его бойцов тоже пережили нечто подобное. Порой, к мятежникам присоединяются и крестьяне, не выдержавшие нищенского существования. Однако склонность повстанцев к террористическим методам борьбы зачастую вызывает неприятие мирного населения. Говорит один из жителей непальского города Кришнанагар:

- Хорошо, что маоисты помогают бедным. Но я против того, чтобы они убивали людей. Партизанам пора прекратить взрывать линии электропередачи и перерезать телефонные кабели. Такими действиями они наносят ущерб собственной стране. Я хотел бы, чтобы они отказались от насилия и продолжали бороться политическими методами.

До начала вооружённой борьбы идеи маоистов пользовались симпатией у многих представителей интеллектуальной элиты Непала. Один из идеологов "красных партизан" Баттараи учился в делийском университете имени Неру. Там, вместе со своими соратниками из индийских штатов Западная Бенгалия и Бихар, он выработал программу свержения монархического режима в Непале и проведения там земельной реформы. Разумеется, идея перераспределения материальных благ находит отклик у беднейших слоёв населения. Однако в стране, где монархические традиции глубоко укоренились в общественном сознании и где с введением в 1990-м году многопартийной системы появились некоторые признаки демократизации, планы свержения нынешнего режима не пользуются широкой поддержкой. Кроме того, "красные партизаны" упорно игнорируют все предложения властей о начале мирных переговоров. Председателя кабинета министров и членов правительства в Непале назначает король, а потому повстанцы их не признают. А это значит, что война в Гималаях прекратится, видимо, ещё не скоро.

Сингапур: абсурдные запреты и новые вольности

В разных странах демократизация понимается по-разному. Примером тому может служить Сингапур. Этот город-государство в Юго-Восточной Азии известен строгостью своих законов, иногда доходящих до абсурда. Однако в последнее время в Сингапуре наметились некоторые послабления в общественной жизни.

Поклонники американского сериала «Секс и город» наверняка узнали мелодию заставки, предваряющую каждую серию этого культового фильма. В его основе - любовные похождения четырёх жительниц Нью-Йорка. Аморально - считают сингапурские власти. А потому поклонники сериала в этом азиатском городе-государстве вынуждены довольствоваться лишь заставкой к фильму.

Собственно говоря, у эротических сцен и слишком откровенной лексики никогда не было шансов пройти суровую сингапурскую цензуру. Мнение руководства страны остаётся незыблемым: средства массовой информации должны быть так же девственно чисты, как и почти стерильные улицы города. Поэтому многие в Сингапуре отказались верить своим глазам, когда на страницах самой влиятельной ежедневной газеты страны "Стрейтс таймс" предметом обсуждения внезапно стала женская сексуальность.

Чем дальше, тем пуще. По мнению газеты, большинство населения страны страдает - цитата - «неспособностью наслаждаться приятным образом жизни». Неужели послабления в сфере массмедиа - это первые вестники демократизации общественной жизни в Сингапуре?

Не будем спешить с выводами. Это государство известно на весь мир строгостью законов. Власть предержащие облекают свою заботу о моральном облике своих граждан в незатейливую, однако, по их мнению, весьма эффективную форму. За торговлю наркотиками здесь полагается смертная казнь. Вообще казнят в Сингапуре весьма активно, в среднем от 50 до 80 человек в год. Штраф за мелкую кражу в магазине составляет полтысячи долларов, за курение в общественном месте - 250 долларов.

Незадачливому туристу, неосмотрительно плюнувшему на асфальт, или, не дай Бог, справившему малую нужду в неположенном месте, также придется расстаться со своими кровными 250 долларами. За порнокассету грозит штраф в тысячу долларов. Во столько же обойдётся женщинам и появление на пляже с обнажённой грудью . Шорты, мини-юбки, глубокие декольте и раздельные купальники – всё это, по мнению высокопоставленных ревнителей морали, недопустимо.

Страсть к запретам доходит до абсурда. Так, в конце прошлого года в Сингапуре официально были запрещены автомобильные номерные знаки, в которых встречается сочетание из трёх букв «SEX», а также «SIN». Последнее означает по-английски «грех».

Ещё один курьёз: вот уже более десяти лет в стране объявлена вне закона жевательная резинка. Дело в том, что в начале девяностых годов участились срывы в движения поездов метро. Злоумышленники заклеивали двери вагонов жвачкой, из-за чего те выходили из строя. Власти рассудили просто: жевательную резинку немедленно запретить! Тем самым они «убили сразу двух зайцев»: поезда начали ходить строго по расписанию, а улицы - стали чище.

Однако сегодня в Сингапуре снова можно купить жвачку, правда, только в аптеках и только по рецепту. Это "революционное" послабление было принято, прежде всего, в связи с подписанием нового с США о свободной торговле.

В настоящее время экономика региона переживает тяжелые времена. В Сингапуре разразился самый серьезный кризис за последние четыре десятилетия. Безработица достигла почти пятипроцентной отметки, то есть стала выше, чем во времена кризиса в Юго-Восточной Азии в конце девяностых годов. Так что в данном случае готовность к компромиссам была вызвана не столько стремлением к либерализации, сколько более прагматичными соображениями.

По этой же причине в октябре прошлого года в Сингапуре состоялась грандиозная церемония открытия гигантского концертного зала «Esplanade», построенного по образу и подобию концертного комплекса в австралийском Сиднее. По замыслу правительства, лучшая акустика в мире, роскошный интерьер и архитектурные изыски этого капиталистического «дворца культуры» должны покончить с безликостью четырехмиллионного мегаполиса.

По мнению властей, подрастающее поколение сингапурцев должно быть занято не только производством микрочипов. Искусство и театр, оказывается, тоже имеют право на существование. Премьер-министр Го Чок Тонг считает, что Сингапур в скором времени должен превратиться в «город культурного Ренессанса», а для этого необходимо в кратчайшие сроки создать собственную творческую элиту. В своей речи по поводу тридцать седьмой годовщины со дня основания города, Го Чок Тонг сказал:

«Сингапур должен стать пульсирующим культурным мегаполисом, притягивающей к себе таланты со всего мира».

То, что сформулировано в духе директивы съездов КПСС, на практике означает только одно: чтобы выстоять в жесткой конкурентной борьбе с Западом, городу не обойтись без творческих людей.

К списку новых «вольностей» в Сингапуре можно также отнести ставшие культовыми шоу трансвеститов, интернет-сраницу для гомосексуалистов, а также поднятый в газетах вопрос о том, не пора ли распоряжение властей, запрещающее танцевать на столах в барах.

Впрочем, по оценке госдепартамента США, несмотря на некоторую либерализацию общественной жизни, "авторитарный стиль управления по-прежнему негативно сказывается на свободе слова и печати» в Сингапуре. Оппозиция и СМИ, уличающие руководство страны в коррупции и авторитарности, подвергаются преследованиям. По словам известного сингапурского оппозиционера Джеймса Гоумса, в стране царят «страх и самоцензура». Всё это мало способствует созданию той самой творческой атмосферы, которая, по словам, премьер-министра, призвана спасти будущее государства-мегаполиса.