В Германии вышла книга "Манны. История одной семьи", основанная на переписке знаменитого немецкого писателя Томаса Манна (Thomas Mann), его жены и детей. DW узнала у ее автора Тильмана Ламе (Tilmann Lahme), почему жизнь этого семейства до сих пор вызывает большой интерес.

Deutsche Welle: Чуть более 60 лет тому назад, в августе 1955 года, умер Томас Манн, Нобелевский лауреат и патриарх знаменитой творческой династии. Почему семья Маннов занимает нас и поныне?

Тильман Ламе: Томас Манн - один из гениев 20 века, некоторые считают его вторым по значимости немецким прозаиком после Гете (Johann Wolfgang von Goethe). В тоже время, он был не один такой: вся его семья состояла из талантливых людей. Невероятно одаренная, но не очень счастливая семья. Тем интереснее судьба Маннов.

- Написанная вами биография охватывает период с 1920-х годов, когда все шестеро детей Томаса и Кати Манн (Katia Mann) уже появились на свет, и заканчивается в 2002 году смертью последней из них - дочери Элизабет (Elisabeth Mann). В центре явно поставлены дети и их отношение к родителям. Что объединяет детей писателя?

- У всех детей действительно прослеживается проблема эмансипации. Все шестеро сохраняют зависимость - в том числе и финансовую - от дома и отца. Никто особо и не стремится к самостоятельности. Человек масштаба Клауса Манна (Klaus Mann) вполне мог бы с его талантом проявить независимость. Но он не может отстраниться. Ориентированность на отца типична для всех. Одна лишь Элизабет смогла построить жизнь вне семьи.

- В книге вы описываете Эрику и Клауса как "сестру и брата, которые с юмором, дерзостью и именем своего отца прокладывают себе дорогу в жизнь"…

- Это главная проблема детей гениальных людей. Перед ними открывались все двери, будь то в Берлине, Нью-Йорке или Лос-Анджелесе. Вот только кого видел перед собой высший свет: очаровательного молодого человека по имени Клаус или же сына Томаса Манна? Видимо, и того, и другого. И дети отдавали себе в этом отчет. Они постоянно ощущали необходимость быть интересными для других самими по себе и при этом знали, что от тени отца никуда не деться.

- Вы пишете, что члены семьи Маннов не скрывали от общественности подробностей своей частной жизни. Поэтому они так хорошо вписываются в дух нынешнего времени?

- Дневники пишут многие. Но Манны действительно все выносили на публику, даже информацию очень личную и интимную. Да, это очень похоже на "эксгибиционизм" через Instagram и Facebook с той, однако, разницей, что Манны использовали для выхода на публику литературу.

- Учитывая их отношение к частному и публичному, а также к гомосексуализму, можно сказать, что они жили с опережением своего времени. К тому же были еще и эмигрантами. На фоне нынешнего кризиса с беженцами в Европе это придает еще больше актуальности истории Маннов.

- Да, с большим опережением. В этой семье царила вольность, которая нам сегодня не кажется чем-то уж совсем необычным: ну да, Клаус Манн любил мужчин, Голо Манн (Golo Mann) тоже, сестра Эрика (Erika Mann) любила женщин, впрочем, не пропуская и мужчин. Ну и что из этого? Но для того времени это все-таки было необычно. Выпадали они из обоймы типичного и в политических вопросах.

- Действительно, семья Маннов очень рано - в отличие от многих других представителей интеллигенции того времени - распознала угрозу, исходящую от Гитлера. С чем это было связано?

- Наверное, неприятие произошло на почве мировоззрения и эстетического восприятия: для них ценной являлась индивидуальность, а не принадлежность к массам. Клаус Манн довольно скоро становится объектом нападок со стороны правой прессы, еще до его политических заявлений, просто потому, что он пишет о наркотиках, гомосексуальности и одиночестве, о декадансе и депрессиях. Томас Манн еще во времена Веймарской республики - один из немногих немецких интеллектуалов, занявших жесткую позицию в отношении национал-социалистов, так что его решение уехать из Германии в 1933 году можно было легко предвидеть. Он так и сказал своей семье: в Германии нам больше нет места.

- Сначала они бежали в Швейцарию и Францию, затем в США. Как они пережили эмиграцию? Материального недостатка они не испытывали, ни на вилле на Лазурном берегу, ни в стенах Принстонского университета, ни в Калифорнии.

- А Эрика потом рассказывала: "Мы были нищими!" (смеется - Ред.). Да, финансовое положение у них было неплохое. Томас Манн описывает в дневниках свое отчаяние от мысли, что он не сможет больше писать и умрет в нищете, но записи эти он делает в гостиничном номере отеля класса "люкс". На него денег, очевидно, хватает. Половину Нобелевской премии им удалось вывезти за границу, плюс дивиденды от продажи книг, денежные переводы, которые довольно долго поступали от родственников из Мюнхена, не считая спонсорских денег и пожертвований. В сравнении с другими эмигрантами, которые действительно нуждались, положение Маннов было привилегированным. До отчаяния доводит другое: чужбина, изоляция от читателей, потеря родного дома. Страдает Томас Манн, страдают и его дети. Они толком не знают, чем занять себя в изгнании.

- То есть типичная для беженцев участь: потеря всего, что раньше наполняло жизнь и придавало ей смысл?

- Да. В эмиграцию они уезжают с мыслью, что она скоро закончится, они вернутся и будут вознаграждены за то, что боролись за правое дело. А на деле это "скоро" затягивается на 12 лет, а после 1945 года их не только не благодарят, но и клеймят как предателей. Разумеется, это давит на психику. Клаус Манн еще до эмиграции был депрессивным наркоманом. Неизвестно, что бы с ним стало, останься он, например, в Германии. При этом семья сплотилась в ответ на превратности судьбы, правда, не только с пользой для себя, но и во вред. Старые конфликты от интенсивного общения разгорелись с новой силой. Эмиграция стала для этой семьи суровым испытанием.

- В США Томас Манн сказал: "Where I am, there is Germany" - "Где я, там Германия". Можно ли считать писателя и сегодня самым значимым представителем немецкой культуры за границей?

- В контексте истории 20 века Томас Манн по-прежнему символизирует, на мой взгляд, противовес "третьем рейху". Литературный критик Марсель Райх-Раницкий (Marcel Reich-Ranicki) сформулировал это так: "Если Гитлер (Adolf Hitler) был несчастьем Германии, то Томас Манн был ее удачей в то кошмарное время". Так его воспринимают до сих пор во многих частях мира. Я надеюсь, его и впредь будут читать. Ведь в "Будденброках" каждый может узнать и свою семью, будь она хоть в Новой Зеландии.

Tilmann Lahme

"Die Manns - Geschichte einer Familie"

S. Fischer Verlage