Ойнихол Бобоназарова - одна из пионеров правозащитного движения Таджикистана. Решающую роль в ее судьбе сыграли программы DW. Сегодня она признается, что именно с позывных "Немецкой волны" начался ее путь в правозащитное движение в 1970-е годы. Тогда, будучи студенткой юрфака Таджикского госуниверситета (ТГУ), она впервые узнала о деятельности Андрея Сахарова. "Я настраивала приемник, который привез мне брат, служивший в Монголии. В Душанбе ведь сигналы западных станций в советские годы глушили. Родительский дом располагался в горном Яване, там и ловилось немецкое радио. Услышанное передавала своим однокурсникам, мы анализировали и много спорили", - рассказывает Бобоназарова.

Она отмечает, что радиопрограммы об Андрее Сахарове позволили ей по-новому взглянуть на ситуацию с правами человека в СССР и определиться с образом жизни. "Если человек боится, ему не надо заниматься этой деятельностью. У него ничего не выйдет. Кто решил стать правозащитником, должен заранее знать, что его ждут проблемы, в том числе и с властями. Так жил Сахаров, который стал для меня своего рода кумиром", - подчеркивает Бобоназарова.

Декан юрфака, заключенная, глава правозащитной организации …

В советские годы Ойнихол Бобоназарова была единственной женщиной в истории Таджикистана, ставшей деканом юридического факультета. В конце 1980-х годов она являлась одним из основателей Демократической партии страны. Бобоназарова первой среди жительниц Таджикистана не побоялась объявить голодовку в знак протеста против деятельности КГБ.

Энергичная деятельность принципиального человека пришлась чиновникам не по вкусу. В 1993 году ее арестовали, обвинив в подготовке государственного переворота и измене Родине. "Правозащитников всегда почему-то подозревают в шпионаже. Более месяца я провела в тюрьме. Затем власти меня отпустили, взяв подписку о невыезде в течение трех лет", - рассказывает Бобоназарова.

Более 10 лет она являлась советником по правам человека в представительстве ОБСЕ в Душанбе, работала она и в правлении Фонда Сороса в Таджикистане. Последние шесть лет Бобоназарова возглавляет неправительственную организацию "Перспектива +". Эта структура занимается мониторингом ситуации в тюрьмах, борется с пытками, защищает права женщин и трудовых мигрантов.

"Больше жертв, чем у НАТО в Афганистане"

Ойнихол Бобоназарова - один из инициаторов принятия закона о миграции. Сейчас она выступает за создание Фонда помощи трудовым мигрантам. По словам правозащитника, если Таджикистан объявил себя социально ориентированной страной, то средства в такой Фонд должны поступать из государственной казны. "К этому делу нужно подключить и банки, которые имеют огромную прибыль от денежных переводов мигрантов. Если банки переведут на счет Фонда хотя бы один процент, получится сумма в 150 тысяч долларов. Эти средства могли бы быть потрачены на оказание помощи семьям погибших и людям, получившим увечья на заработках в России", - говорит Бобоназарова.

Она называет трудовую миграцию трагедией таджикского народа. "В прошлом году из России в Таджикистан доставили 1055 трупов. Но реальное число умерших и погибших на заработках больше. Некоторых ведь хоронят там. Даже страны НАТО в Афганистане не теряют столько людей, сколько Таджикистан теряет от трудовой миграции", - отмечает правозащитница. При этом особое внимание она обращает на рост числа умерших женщин, число которых среди мигрантов только в минувшем году составило 93 человека.

Бобоназарова призывает власти расследовать каждый случай смерти мигранта и максимально защищать их права в стране пребывания. Но лучший способ решить многие проблемы - сократить поток выезжающих. Что для этого нужно? "Бороться с коррупцией и сделать Таджикистан привлекательным для инвестиций. Во-вторых, давно следует искать новые рынки труда. В-третьих, государство должно поддержать семьи мигрантов беспроцентными кредитами, чтобы они могли открыть свое дело на родине", - убеждена правозащитница.

"В людях сидит самоцензура"

По словам Бобоназаровой, в Таджикистане сложилась прочная сеть правозащитных организаций. Однако большая часть из них работает лишь до той поры, пока финансируется проект. С прекращением поступления денег некоторые НКО просто прекращают существование. "Вот недавно ко мне пришла женщина и рассказала, что обращалась в одну из правозащитных организаций. Там ее не приняли, сославшись на окончание проектного финансирования работы. Это недопустимо", - отмечает Бобоназарова.

Она сетует, что местные правозащитники не реагируют на громкие дела и вопиющие факты нарушений прав граждан. "Очень мало публичных заявлений. Но это, скорее всего, из-за того, что в людях до сих пор сидит сильная самоцензура и боязнь открыто изложить свою позицию", - резюмирует Бобоназарова.