„Нет никаких поводов или причин для нынешнего неожиданного обострения отношений с Россией” - говорит известный польский публицист, главный редактор журнала "Новая Польша" Ежи Помяновский. Но в чём же тогда суть того, что происходит между Россией и Польшей?

Учёные утверждают, что в основе расовой и межэтнической неприязни лежат биологические механизмы – в частности так называемый территориальный императив. Это когда на принадлежащую народу либо племени территорию претендует чужак. А если не претендует? Могут ли быть у подобного рода фобий иные мотивы? И если да, то какие? На эти вопросы попытался найти ответ наш варшавский корреспондент Виктор Шанков.

В связи с катастрофически ухудшающимися отношениями между Москвой и Варшавой и, в частности, после избиения детей российских дипломатов в столице Польши, российская пресса заговорила о расцветающей махровым цветом русофобии в бывшей братской стране. В свою очередь и польские СМИ, после того как в Москве в минувшее воскресенье был избит работник польского посольства, в один голос заговорили о растущей ненависти к полякам и среди российских граждан.

Русскоязычный от рождения корреспондент «Немецкой волны», так и не сумевший за пять лет жизни в Польше избавиться от мягкого российского акцента, абстрагируясь от личных ощущений, попытался на месте беспристрастно разобраться – правы ли его российские коллеги, говоря о поднимающей голову польской русофобии.

Как считает корреспондент международного отдела газеты «Жечь Посполита» Татьяна Серветник:

„Такой русофобии нет, просто есть как бы охлаждение отношений политиков на уровне управления, на уровне элит. Все сводится к тому, что Россия не сказала до конца, не признала определенных вещей. Например, Польша хотела бы услышать от России, от российского руководства извинения за Катынь, за расстрел польских офицеров в Катыни. Но Россия сказала, что это не было геноцидом и вообще это все уже устарелая проблема, т.е. истек срок давности. Русофобии в Польше я не вижу. Очень многие молодые люди учат русский язык и интересуются Россией”.

Несколько иначе смотрит на проблему взаимоотношений двух народов Бартош Цихоцкий, аналитик русского департамента из Варшавского Института стран Восточной Европы:

„Принимая во внимание усложнившиеся польско-российские отношения, а также отсутствие в польском обществе понимания некоторых решений и действий российских властей, здесь, в Польше, мы действительно видим в некоторых социальных группах, что называется - маргинальных, растущую нелюбовь к россиянам. Но не думаю, чтобы она приняла какие-то огромные масштабы. Я убеждён, что подобные стереотипы, комплексы, фобии существуют и среди россиян”.

Но непонимание решений российского правительства вряд ли способно само по себе пробудить русофобию в поляках. Ряд польских аналитиков, с которыми мне довелось поговорить, часть вины за пробуждение неприязни к россиянам возлагает на польские СМИ.

„Польские масс-медиа имеют огромную силу влияния на общественное мнение. У нас газеты, либо телевидение в состоянии свалить министра или даже целиком правительство. И я действительно вижу фактический прессинг со стороны наших СМИ на польское общественное мнение, если говорить об отношениях с Россией. У меня такое ощущение, что польские средства массовой информации несколько демонизируют Россию, имеют склонность к концентрации внимания на проблемах и угрозах, а не на шансах”.

В посольстве Российской Федерации корреспонденту «Немецкой волны» на вопрос, стоило ли так раздувать проблему в связи с фактом избиения детей российских дипломатов и возводить её, - эту проблему,- в ранг межгосударственных отношений, не ответили. Исполняющая обязанности пресс-секретаря посольства Людмила Львова лишь заметила, что российская сторона, потребовав от официальной Варшавы извинений за избиение детей дипломатов, строго следовала букве Венской конвенции от 1961 года, где записано, что государство пребывания обязано обеспечить безопасность представителям дипломатического персонала и членам их семей. Но ни одна из польских газет об этом документе не упомянула. В тоже время польская сторона, выступившая с таким же требованием после избиения в Москве работника польского посольства, таких оснований просто не имела, так как потерпевший не имел статуса дипломатической неприкосновенности.

Помня о своём «восточном» акценте, корреспондент «Немецкой волны» не стал рисковать, чтобы узнать точку зрения на появившуюся между двумя странами проблему у, как подсказал ему аналитик Института стран Восточной Европы, т.н. маргиналов. Зато охотно побеседовал с рядовыми поляками их других, более безопасных социальных групп:

„Мне нет дел до этих проблем. Это дела политиков. А россияне...так они мне жить не мешают. Они в своей стране живут, я в своей. А политикам, вместо того, чтобы устраивать проблемы, лучше стоит обратить внимание на безработицу. Она в нашей стране самая высокая в Европе, более 18 процентов”

И всё же проблема неприязненных отношений между народами двух стран существует, пусть и в выборочных группах. Это подтвердила живущая в Варшаве жительница Смоленска, приехавшая более двух лет назад в Польшу вместе с мужем, подписавшим с одной из польских фирм рабочий контракт. На вопрос, чувствует ли она какую-либо неприязнь к себе со стороны поляков, она ответила:

„Конечно, на каждом шагу. В магазинах, например, когда что-то спрашиваю, сразу обращают внимание. Или на базаре. Они слышат мой русский акцент, и сразу, на глазах, меняется отношение, а вдобавок могут еще гадость какую-нибудь сказать. Или вот, дочка моя ходила в польский детский садик, так родители детей с предубеждением относились к нам, и потом дочка говорит, что с ней дети не хотят играть в саду. Я так думаю, что, скорее всего, это как-то родители дома настраивают детей против моего ребенка, именно потому, что она русскоязычная, хотя она совершенно говорит по-польски без акцента”.

Многие из польских политологов отмечают, что нынешнее состояние польско-российских отношений – хуже некуда. Больше испортить их просто не возможно. В связи с этим на ум приходят слова польского сатирика Ежи Ленца, заметившего как-то, что :«когда мы думали, что достигли дна,- снизу постучали!»

Когда этот материал случайно услышала наша коллега из польской редакции Барбара Кёлен, она посоветовала мне поговорить с Ежи Помяновским, главным редактором журнала "Новая Польша". Это журнал, который продолжает традиции парижской «Культуры» - легендарного польского эмиграционного ежемесячника. Мирное будущее поляков и русских невозможно без устранения взаимных предубеждений – ради этого издаётся журнал. «Наша история - это кровоточащий регистр несправедливости и не сведенных счетов. Эти антагонизмы усугублены взаимным незнанием. Как среди поляков, так и россиян бытуют деформированные представления друг о друге. Журнал хочет изменить такое положение вещей» - было заявлено в первом номере «Новой Польши».

Тогда (в 1999 году) в программной статье главный редактор журнала Ежи Помяновский писал:

„Мы знаем друг о друге слишком мало. Хуже того: наши знания – порой плод уродливых стереотипов и дезинформации. Но одно мы знаем точно: нас разделяет только дурное прошлое. И дело в том, чтобы оно уж никогда не повторилось».

Отвечая на мой вопрос о том, как он оценивает напряжение, возникшее в отношениях между обеими странами сейчас, Ежи Помяновский подчеркнул, что, оценивая настроения в обществе, надо помнить об абсолютном большинстве поляков, которые научились отличать россиян русской власти:

„Главная причина этого обострения состоит в желании русских властей тестировать отношения Европейского союза не только к Польше, но ко всем новым членам. Коротко говоря, тестировать солидарность этой организации, созданной совместными силами. Этот тест очевидно нужен, чтобы испробовать, проэкзаменовать прочность этой организации, т.к. Европейский союз является третьей из больших политических сил, действующих на международном поприще. Это, конечно, интересует Россию, которая любым способом пытается вернуть себе положение мировой державы. Вместо того, чтобы взяться за собственные ресурсы, и тяжелым трудом добиться роста и экономической, и политической своей силы, как это сделали немцы, начиная от Аденауэра и Эрхарда, некоторые партии, политические силы в России, к сожалению, пытаются сделать вид, что их положение, по сути дела, не изменилось, и что распад Советского Союза был катастрофой. У России есть все для нормальной, цивилизованной и очень богатой даже жизни, есть все виды сырья, есть огромное количество человеческих сил и талантов и огромная промышленность, которая ждет лишь только окончания своей настоящей перестройки. Нет только лишь одного, нет концепции, нет идеи, как обустроить Россию, чтобы она стала нормальной страной.

Те же политические силы и те советники власти, такие как Глеб Павловский, например, возвращаются к архаическим, даже археологическим находкам, т.е. к старым идеям советского и даже царского времени. Они возвращаются к идее сверхдержавы, которой стать можно лишь только за счет соседей. И вот почему Польша стала предметом этого испытания. Тут дело в испытании, в политическо-дипломатическом эксперименте. Отношение России к Польше должно быть важным сигналом, важным предупреждением для всех стран Европейского союза, каковы настоящие намерения России. Вот, по-моему, настоящая причина этих странных поступков, как например, неожиданное выступление Президента Российской Федерации по поводу очень неприятного, но в конце-то концов, очень обыденного случая. То же самое произошло несколько дней тому назад в Москве с работником польского посольства и это не в первый раз. Чуть ли не убили московские хулиганы водителя посольской машины, польского водителя. Президент Александр Квасневски не считал нужным требовать от Правительства Российской Федерации извинений и заверений. Демарш президентский по такому мелкому, в конце концов, случаю, он снижает ранг русских аргументов, русских доводов в каких-то будущих дискуссиях и полемиках.”

Как же видит перспективу развития польско-российских отношений Ежи Помяновский?

„По сути дела, нет у нас спорных проблем. Единственная проблема, которую надо решить, это попытка Газпрома захватить монополию на польском рынке нефти и газа. Не нужно политического нажима, чтобы продавать хорошие изделия. Японцы, например, не пытаются силой вынуждать людей, чтобы они покупали их Тойоты и Ниссаны. Они борются с помощь низких цен и хорошего качества. Русская нефть и русский газ достаточно хороши, чтобы иметь прибыль. Мы желаем и Газпрому, и русскому хозяйству самых больших прибылей, не считаем только, что для увеличения этих прибылей нужно иметь монополию, и разными способами стараться овладеть государством не вооруженной силой, но с помощью хозяйственных средств. Это единственный вопрос, который нужно нам с Россией по-настоящему решить для будущих хороших отношений. Все другие спорные вопросы настолько мелкие, что я не хочу их называть. С трудом можно найти какие-то причины, которые бы в будущем могли помешать нашим самым дружественным отношениям. Но я заканчиваю так, как я и начал мы ставим нашу ставку на дружбу с русским народом, особенно с его передовым отрядом, которым является замечательная русская интеллигенция. Как сказал один из советских политиков: «Вожди приходят и отходят, а народ остается». Мы его любим, мы почитаем его культуру, и мы считаем, что дружба с россиянами для нас не только необходима, но также полезна. А насчет разногласий с властью, я уверен, что раньше или позже и русская власть поймет, что обижая Польшу или провоцируя поляков к ответным обидам, которых я не одобряю, она поддает серьезному испытанию единство европейского союза, которое всем нам гораздо дороже всяких временных неполадок с тем или иным государством, если даже оно считает себя мировой державой.”

Если я правильно понимаю умудрённого жизненным опытом Ежи Помяновского, он считает, что за всем происходящим стоят серьёзные экономические интересы - интересы Газпрома, скажем. А кроме того он полагает, что Россия пытается играть мускулами не только и не столь перед Польшей, сколько перед Евросоюзом. Вопрос - насколько это разумно. Что Вы думаете об этом. Если у Вас есть ответы, предложения, возражения, пишите.