Долгое время считалось, что наличие ядерного оружия не способно усилить политическое влияние государства. Наоборот, это связывает руки, поскольку автоматически делает страну изгоем, пишет Der Tagesspiegel. Именно это убеждение подвигло правительства многих стран подписать договор о нераспространении ядерного оружия.

Тот факт, что даже после окончания холодной войны не все страны избавились от своих ядерных арсеналов, этой логики не нарушает. Израиль хранит боеголовки лишь для того, чтобы продемонстрировать свою стратегическую независимость от США. Индия вооружилась, чтобы не отставать от вечного конкурента Китая. Ну а Пакистан не мог позволить себе отставать от Индии. Все это шло в разрез с договором о нераспространении, однако не запускало никаких процессов, которые могли привести к эффекту снежного кома.

Теперь ситуация изменилась. Проведя ядерные испытания, Северная Корея доказала, что этот вид оружия вновь стал привлекательным политическим инструментом. Почему? Да потому что так называемым "государствам-изгоям" не остается ничего другого.

Война по последнему слову техники

В военной промышленности, важнейшим клиентом которой является США, произошла электронная революция. Благодаря новейшим разработкам сегодня американцы могут вести пехотную войну, сведя потери к минимуму. Вашингтон наглядно это продемонстрировал еще в ходе первой войны в Персидском заливе. В считанные дни американская пехота без существенных потерь разгромила превосходящую ее по численности иракскую армию.

Поскольку страны, которые убеждены, что находятся под прицелом у США, не могут позволить себе приобщиться к плодам этой электронной революции, они прибегают к старому доброму ядерному оружию. В сочетании с непредсказуемостью лидеров таких государств – в данном случае, Ким Чен Ир, - эта стратегия, как показали события последних дней, действительно связывает руки мировому сообществу. Поэтому не стоит удивляться, если примеру Северной Кореи последуют и другие страны, попавшие в немилость США.

Общество вновь вошло в моду

Газета Die Welt комментирует дебаты, разгоревшиеся вокруг термина "низшие слои общества": "Оказывается, зря злопыхатели сравнивали Ангелу Меркель с Маргарет Тэтчер. Если "железная леди" отвергала существование такой субстанции, как общество, то в ходе дебатов о "новых бедных" канцлер заявила, что не допустит "подобного раздробления общества".

В последние десятилетия категория "общество" в Германии была не в моде. В 1980-х годах модно было говорить о свободном рынке и индивидууме, после воссоединения страны – об истории, единой нации, власти. До недавнего времени все политические дискуссии вращались вокруг понятия "страна, привлекательная для производства". В этих категориях был определенный интеллектуальный sex-appeal. Стране было не до общества.

И вот общество напомнило о своем существовании, повернувшись к стране самой непривлекательной стороной: своим "низшим слоем". Однако возобновлять дискуссию на эту тему с такого некрасивого термина политики не желают. Поэтому они немедленно потребовали заменить его другим, "более корректным". Но ведь определение "низший слой" является единственно верным. Если есть общество, то в нем живут представители низшего слоя со всеми вытекающими из этого статуса проблемами. И правительству нужно браться за их решение, а не тратить время на подбор подходящего термина.

Бедные, но не угнетенные

Термин "низшие слои общества" подвергся огню критики, потому что пробудил у многих ассоциации с классовым обществом. Мол, неприемлемо это, не желает Германия быть таковым. Однако нам это и не грозит. Дело в том, что эта категория граждан не вписывается в классическое понятие классов, считает Frankfurter Allgemeine Zeitung.

Согласно теории, принадлежность индивидуума к тому или иному классу определяется его ролью в производстве материальных ценностей. Однако "новые бедные" в этом производственном процессе никак не участвуют, более того – к этому участию не стремятся. То есть, "низший слой" в классическом смысле нельзя назвать угнетенным, поскольку его никто не эксплуатирует.

Посмотреть правде в глаза

Неверно и утверждение, что "новые бедные" тянут национальную экономику вниз. Они способствуют процветанию целого ряда отраслей. К примеру, они поддерживают местную звукозаписывающую индустрию (фольк, шлягеры, техно, блатные песни, неонацистский рок) и жертвуют собственным телом ради искусства (тату, пирсинг).

Наконец, они честны с собой и окружающими: своим образом жизни они демонстрируют, что немецкое общество стало чересчур богатым, а экономика – чересчур продуктивной. Поэтому, чтобы быть частью общества, пусть и его низшему слою, вовсе не обязательно участвовать в процессе создания его благ. Достаточно готовности ими пользоваться, резюмирует издание. (тп)