Впрочем, у немецкой народной песни – вся жизнь впереди. И подтверждение тому - документальный фильм "Sound of Heimat" ("Саунд родины"), создатели которого "раскопали" в Германии вокальный фольклор, который не стыдно петь ни со сцены, ни в веселой компании.

С позиции аутсайдера

На поиски истинно народной немецкой музыки режиссеры фильма Арне Биркеншток (Arne Birkenstock) и Ян Тенгелер (Jan Tengeler) отправили иностранца. Лучше и придумать было нельзя! Взгляд со стороны всегда позволяет увидеть в обыденном новое. Поэтому и пал выбор на рыжеволосого новозеландца шотландских корней. Хейдн Чисхольм в Германии не первый год, своей второй родиной считает Кельн, к тому же сам - музыкант, известный в джазовых кругах, и притом музыкант странствующий, который объехал весь свет в поисках музыкальной экзотики.

Его путешествие по Германии начинается в Кельне, в пивной "Белая бузина", где по выходным собираются все желающие поучаствовать в коллективном пении на "кельнский" манер. Почему поют? Да потому, что хочется общения: локоть требует близости с подобным себе, и под звон пивных стаканчиков легко и радостно раскрывается немецкая душа в ее "рейнской" вариации. Даже до боли знакомые карнавальные мотивы звучат по-новому, когда их затягивают люди не потому, что время шутовства пришло, а потому, что песня, как известно, строить и жить помогает.

Но Кельн – это только предвкушение того, что именуется "звучанием родины". Хейдн отправляется в путь. Первая остановка - горы, родина самого известного немецкого напева: "йодл - ай - ии - уу". Под руководством веселой ведущей, а семинар проходит под аккомпанемент ветра на альпийском лугу, наш гид из Новой Зеландии переключает голосовые регистры, но с непривычки жутко фальшивит. Впрочем, и у него получается и немецкий "йодль", и даже шотландская мелодия на альпийский манер.

Фольклорный андеграунд

С гор спустившись, фильм отправляется в баварский Бамберг. И в этом городе многовековых традиций обнаруживается совершенно неожиданный андеграунд: немецкие народные мелодии в аранжировке панк-коллективов, зажигающих не хуже, чем любители балканского поп-фолка. Такое показать не стыдно и заморскому гостю, который привык думать, что немецкая народная песня – это приторные шлягеры в исполнении "веселых музыкантов" из "народных хит-парадов", которыми потчует публику немецкое телевидение на протяжении последних 30 лет.

Пока подростки клубятся под "фольклор", их родители предаются эйфории коллективного пения в Рудольштадте, где фильм делает следующую остановку. На испанский манер коверкая немецкую лексику, с юным задором в очах и стар и млад дружно поют "сексапильные народные песни" про Марию и ее знойных любовников. Кто бы мог подумать, что и это тоже – немецкий фольклор!

Наш проводник оказывается в компании сестер по фамилии Велл (Well), поющих на баварском диалекте смешные куплеты, каких не услышишь с телевизионной эстрады. Почти "Pussy Riot", только постарше.

Вечные темы, новые ритмы

Народная песня никогда не устареет, размышляет вслух дирижер одного из известнейших хоров Германии – Gewandhauschor - из Лейпцига, где новозеландец проводит часть своего путешествия по Германии. Любовь, смерть, разлука, – все это универсальные темы, об этом поет и немецкая душа. Разомлев от услышанного, Хейдн делает привал у трех дубов и подбирает на саксофоне щемящую сердце мелодию.

Музыкальная тропа приводит туриста в Рудные горы, что на границе с Чехией. Там путешественника встречает Руди Фодель (Rudi Vodel), бандеонист. Он проводит гостя по мастерской, где изготавливают инструменты, придающие аргентинскому танго его характерное звучание, и гость дивится, что эту разновидность гармоники изобрели в Германии. Да, смеется Руди, аргентинцы на инструменте только играют. Не до смеха Руди Фоделю было во времена ГДР, когда цензура запрещала немецкие песни, если в них упоминалось имя короля и прочая "ненормативная" лексика. Изжить до конца фольклор цензуре не удалось. А Руди Фодель спасает его от забвения.

В новый "прикид" облачают фольклор кельнские рэперы и неподражаемая Бобо, голос которой звучит на одном из альбомов группы Rammstein. Под препарированное пианино, скрежет металлических трубок и шелест ударных собственного изобретения даже знакомые на слух немецкие песни звучат как хиты альтернативной рок-музыки. От моряцких баллад в исполнении седовласого капитана из Фленсбурга теплеет на сердце, как от хорошего рома. Так почему же тушуются немцы, когда их просят спеть что-нибудь народное?

Ответ предсказуем, как смена дня и ночи: имидж фольклора, как и многого другого, испортили, конечно же, нацисты в "третьем рейхе". В фильме бывший узник концлагеря Владислав Кождон рассказывает, как заключенных заставляли петь немецкие песни, а когда за колючую проволоку возвращали беглеца, то петь приходилось "Все птички снова на месте".

Время отмоет едкое коричневое пятно на немецком фольклоре. А немцы, как оказалось, совсем не разучились петь. В начале фильма "The Sound of Heimat" руководитель хора из Лейпцига, обращаясь в камеру, говорит: "Пойте с нами!" Кто бы мог подумать, что всего через час этого великолепного роуд-муви даже у человека безголосого появится зверский аппетит на немецкий фольклор!