Пожалуй, самым значительным вкладом христианства в человеческую культуру является принцип всеобъемлющей любви, который становится основой человеческого бытия. Все тексты Нового Завета пронизаны страстными призывами к любви; на протяжении всего Средневековья идеал любви стараются внедрить в сознание человека Отцы и Учители Церкви. Поэтому сегодня, когда секуляризованное и предельно технизированное человечество вдруг остро ощутило дефицит любви, пожалуй, не мешает вспомнить слова Нагорной проповеди, прозвучавшие добрые 2 тысячи лет назад: «Вы слышали, что сказано: люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего. А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящих вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас».

Христианство с самого начала ощущало себя носителем принципиально новой этики, нового понимания человека, его места в мире, новых законов человеческого бытия. Нагорная проповедь Христа как бы отменяет древнюю нравственность, предлагая взамен новую, основанную на принципах любви. Новые заповеди даются не как развитие старых, а как их отрицание. «Вы слышали, что сказано: «Око за око, и зуб за зуб». А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щёку твою, обрати к нему и другую; и кто захочет судиться с тобою и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду...»

Гордыня (кстати, самый тяжкий грех в христианстве) и детское упоение культом силы не позволили человечеству правильно понять и оценить новый идеал и новый путь, предложенный ему христианством, – путь всеобъемлющей и всепоглощающей творческой любви. Даже благородному защитнику добра призыв не противиться злу может показаться абсурдным. Но, наверное, не стоит бояться абсурда. Вспомним, что заявление Тертуллиана «Верю, потому что абсурдно», – это не только демонстративный вызов голому рассудку, но и незыблемый фундамент веры.

«Не противься злому.» В христианстве это отнюдь не призыв к полной пассивности и бездействию. Христос призывает не противиться злу физически, силой, ибо таким способом мы только удваиваем зло, ко злу добавляем новое зло, уменьшая, тем самым, добро. Единственный эффективный способ борьбы со злом – это преодоление его добром, увеличение, наращивание добра, что и приведёт к исчезновению зла. А активная, действенная сила в этой борьбе – любовь.

Сам Бог подал людям пример бесконечной и спасительной любви. Воплощение Сына Божия на земле, его страдания и смерть на Кресте во искупление грехов человеческих евангелисты и Отцы Церкви истолковали как акт глубочайшей любви Бога к людям. Как писал Иоанн Богослов, «ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего единородного, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную. Ибо не послал Бог Сына Своего в мир, чтобы судить мир, но чтобы мир спасён был через Него». Новый Завет и все христианские мыслители неустанно призывают своих единоверцев к подражанию Божественной любви. «Итак, подражайте Богу, как чада возлюбленные, и живите в любви, как и Христос возлюбил нас и предал Себя за нас в приношение и жертву Богу, в благоухание приятное», - говорит апостол Павел в Послании к Ефесянам.

Главной в Новом Завете является заповедь предельной любви к Богу. Это и понятно, ибо любовь – от Бога. Однако выполнить эту заповедь невозможно без соблюдения другой заповеди – «возлюби ближнего твоего, как самого себя». Любовь к ближнему, то есть к каждому человеку, – это необходимое условие любви к Богу. Как писал апостол Иоанн Богослов в своём Первом Соборном Послании, «кто говорит: «я люблю Бога», а брата своего ненавидит, тот лжец; ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит?». Любовь людей друг к другу способна вывести их из рабского, униженного состояния, в которое их ввергли ненависть и вражда.

Любовь в Новом завете понимается очень широко, и практически все её аспекты освящены Божественным авторитетом. Любовь – это вообще добродетельная жизнь, исполнение всех нравственно-этических норм, выработанных в древности и закреплённых в Священном Писании в качестве Божественных заповедей. «Любовь же состоит в том, чтобы мы поступали по заповедям Его» (Бога), – утверждает апостол Иоанн во Втором Соборном Послании. Заповеди же эти, помимо главных – любви к Богу и любви к ближнему, включают элементарные нравственные требования: чти отца твоего и мать твою, не убий, не прелюбодействуй, не укради, не возводи клеветы на друга, не желай имущества ближнего твоего. Соблюдающий эти заповеди и есть человек, живущий в любви. Он удостаивается ответного чувства самого Бога, а это – залог вечной жизни и нескончаемого блаженства. В Евангелии от Иоанна Иисус говорит: «Если заповеди Мои соблюдёте, пребудете в любви Моей, как и Я соблюдал заповеди Отца Моего и пребываю в Его любви. Сие сказал Я вам, да радость Моя в вас пребудет и радость ваша будет совершенна».

Все человеческие благие намерения и деяния, всё человеческое знание и даже сама вера становятся бессмысленными, если они не основаны на любви. Это очень образно описал апостол Павел в Первом Послании к Коринфянам: «Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я – медь звенящая или кимвал звучащий. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви: то я ничто. И если я раздам всё имение моё и отдам тело моё на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы». Любовь в Новом Завете – высшая ценность, высшее благо, без которого всё позитивное в мире утрачивает свой смысл. Поэтому так страстно звучат призывы апостола Иоанна к любви: «Возлюбленные! будем любить друг друга, потому что любовь от Бога, и всякий любящий рождён от Бога и знает Бога. Кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь».

Новый Завет, заключённый Богом с человечеством через посредство Христа, основывается на любви, и последователи Христа это поняли. Идея всеобъемлющей духовной любви стала центральной в учении многих Отцов и Учителей Церкви. Так, блаженный Августин считал, что существует 2 вида любви: вожделение, то есть земная, плотская любовь, влекущая человека ко всему преходящему, и любовь святая, вызывающая в нас жажду вечного. Любовь, по мнению Августина, – это стремление души наслаждаться Богом ради Него Самого, а собою и ближними – ради Бога. Вожделение же – это стремление души любить себя и ближнего и всякий иной предмет ради них самих. Чем более разрушается царство вожделения, тем более укрепляется царство любви. Вожделение – это любовь, направленная на тварный мир ради него самого, а чистая любовь имеет своей конечной целью Творца.

Крупнейший теоретик исихазма преподобный Григорий Палама человеческую душу образно представлял в виде светильника, маслом в котором являются добрые дела, а фитилём – любовь. В «любви, как в свете, почивает благодать Святого Духа», – писал Палама. Если же нет добрых дел, то фитиль души, который есть любовь, перестаёт гореть, а свет Божия благоволения и благодать улетучиваются. Неразрывную связь любви с добродетелями Палама изображал наглядно. Добродетели – это стены дома, а любовь – его крыша. Как дом бесполезен без крыши, так и добродетели – без любви. И наоборот: от крыши нет никакой пользы, если нет стен, на которые она опирается. В отношениях между людьми любовь возрастает на добрых делах, а они являются её порождением и одновременно опорой.

Любовь к людям, к каждому конкретному человеку как бескорыстное служение, как постоянную заботу об обездоленных и помощь им, как непрестанную молитву за всех перед Богом византийские Отцы Церкви резко отличали от «любви к миру», то есть к мирской суете и наслаждениям (славе, богатству, роскоши, плотским утехам). Если любовь к ближнему – это путь к единению с Богом, то «любовь к миру» отвращает человека от Божественной любви, ибо они, как считал Палама, противоположны друг другу. Любовь к Богу является корнем и началом всякой добродетели, а любовь к миру – причиной всякого зла. Эти виды любви уничтожают друг друга, а начала их заключены в двойственной природе человека. Душа его вожделеет духовной любви и духовных наслаждений, а тело стремится к сиюминутным плотским утехам. Поэтому душа обуреваема любовью к Богу, а тело – к миру. И борьба между этими видами любви происходит в каждом человеке.

В Новом Завете взаимная и всеобъемлющая любовь возводится на высочайший уровень совершенства: она идентифицируется с Богом, освящена Его авторитетом. Бог так любит людей, что посылает Сына Своего на заклание ради их спасения. Поэтому новозаветные авторы призывают людей любить друг друга так же беззаветно. За это им обещана самая высокая награда: они смогут познать Бога. «Если мы любим друг друга, то Бог в нас пребывает, и любовь Его совершенна есть в нас», – пишет апостол Иоанн в своём Первом Соборном Послании и продолжает: «Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нём».

Познание Бога приравнивает человека к самому Богу, делает его свободным и независимым, лишает всяческого страха – не только перед сильными мира сего, но и перед самим Богом. Любовь как высшее состояние человеческого бытия снимает «страх Божий», предписанный человеку в его обыденной жизни. Ибо, по словам апостола Иоанна, «в любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх, потому что в страхе есть мучение; боящийся не совершен в любви».

«Бог есть любовь.» В этой краткой формуле заключён глубинный общечеловеческий смысл христианства, который, увы, до сих пор, в общем, так и остаётся непонятым человечеством. Поэтому, осознавая любовь главной созидательной и движущей силой Вселенной, христианские мыслители стремились убедить враждующее с самим собой человечество образумиться и строить жизнь на принципе любви. Призыв этот сохраняет свою актуальность и сегодня.