"Если ты не идешь к Слотердайку, то Слотердайк идет к тебе!", "Жаль я пропустила Петю Слотердайка", - десятки подобных сообщений, зачастую подкрепленные фотографиями на память, появились в сети Twitter после лекции немецкого философа Петера Слотердайка (Peter Sloterdijk).

Странно представить, что такой резонанс вызвал приезд не певца или модного актера, а именно философа. О его популярности на Западе говорить не приходится, во многих книжных магазинах встретишь его книги, профессор выступает по телевидению и публикует статьи вовсе не только в научных журналах. Но в России хоть и вышли переводы нескольких его работ, тираж их едва достигает 1500 экземпляров.

Философия - модный тренд

Нельзя также сказать, что слушать Слотердайка пришли люди, читавшие его в подлиннике: перед лекционным залом СПбГУ в очереди за наушниками для синхронного перевода толпились практически все пришедшие: профессора, студенты и студентки как хипстерского, так и ботанического вида, и даже несколько женщин на сносях. Разгадка, наверное, в том, что Петеру Слотердайку удалось сделать из философии не нудную академическую дисциплину, а настоящий модный тренд. Недаром в Германии его книги возглавляют списки бестселлеров. И этот тренд, как все тренды Запада, долетел и до России. Да и как можно не прийти послушать человека, который позволяет себе в научной работе написать: "Я нахожу, что наше отношение друг к другу – дерьмовое".

"Я бы хотел обсудить с вами счастливое существование во время несчастья", - так начал философ. Основным примером для доказательства послужила Западная Европа XIV века во время чумы, когда ни медицина, ни религия не могли больше дать людям успокоения. Единственным средством выживания стали рассказы. Слотердайк остановил внимание на "Декамероне" Боккаччо, который во время разгара чумы своими новеллами возвращал людям "право на веселость". Немецкий философ попытался доказать, что и сегодня информирование стало средством выживания, а способность "рассказывать" - возможностью отвлечься от глобального несчастья.

Еще одной целью доклада Слотердайка стала попытка "раскрыть окружающий мир через дух эпидемии". Философ, похоже, вполне в духе немецкой традиции (чего стоит только эпохальная "Волшебная гора" Томаса Манна), попытался связать "болезнь" и развитие мира. Для иллюстрации он опять-таки использовал Европу XIV века, показывая, как вместе с тягой к знаниям, к новому, на континент вместе с иностранными товарами попадали новые недуги.

Не менее неожиданной, чем многочисленность и разнообразие аудитории, оказалась и дискуссия. Доктор философских наук, профессор МГУ Федор Гиренок обвинил Слотердайка в склонности к клиповому мышлению: "Для понятийного мышления характерно скрывать и замазывать логические пустоты, которые оно обнаруживает. А клиповое мышление не может быть системным, в нем много метафор. Для Слотердайка важна не истина, а освоение пределов своего мышления. Его цель – во что бы то ни стало мыслить иначе. Никому в голову не придет искать код решения глобальных проблем цивилизации в XIV веке и находить этот код в том, что можно назвать "пустой болтовней". А он это сделал. Все видят в новеллах Декамерона скабрезные рассказы эротического характера, а Слотердайк – "философию утешения".

Новости плохие и хорошие

Профессор Александр Перцев, который переводил на русский популярную "Критику цинического разума" Слотердайка, заявил, что из доклада философа сложно извлечь что-то нужное и полезное для современности, поскольку в наши дни проблема человечества заключается вовсе не в страшных эпидемиях, а в том, что "счастье" подменили "успехом": "Доклад сводится к тому, что нам нужна позитивная философия, чтобы мы все не плакали, не страдали. И такую философию, по мнению Слотердайка, мы можем странным образом найти в эпоху Возрождения, во время чумы, когда вымерло полмира. Но где найти в современном мире аналог чумы? Ни одну эпидемию с ней не сравнить. Просто у человечества когда-то наступил критический момент, после которого плохие новости человек перестал воспринимать. Сегодня можно сказать только плохую новость, за хорошую уже нужно платить".

Слотердайк удивился такому преломлению его мыслей и списал все на русскую ментальность, подчеркнув, что его мысли больше близки к народу и обывателю. Просматривая по диагонали упомянутые "плохие новости", он предпочитает читать душещипательные истории простых людей на последних страницах. Именно они помогают ему понять, что это и есть тот самый Декамерон, что люди не утратили способность спасаться историями, когда вокруг свирепствует пусть и метафизическая чума.