Заявляя об отводе войск от границы с Украиной, Кремль посылает Западу сразу несколько сигналов, уверен специалист по странам Восточной Европы, профессор Ханс-Хеннинг Шрёдер (Hans-Henning Schröder). В интервью DW он назвал условия отмены санкций в отношении России и сделал прогноз о будущем территорий на востоке Украины, подконтрольных сепаратистам.

DW: Насколько на Западе верят в то, что российские войска на самом деле уходят от границы с Украиной?

Ханс-Хеннинг Шрёдер: Здесь исходят из того, что заявления Кремля о прекращении маневров и возвращении солдат в казармы будут реализованы. Это может разрядить обстановку, ведь российское давление на украинской границе спадет.

- Что, по вашему мнению, побудило Кремль сделать заявление именно сейчас?

- Конечно, это сигнал: с российской стороны ситуацию накалять не будут и Кремль готов к компромиссу. Естественно, на российских условиях, тут никаких иллюзий быть не должно. Но это нормально. Это еще и сигнал Порошенко: Путин перед встречей с ним хочет продемонстрировать свою добрую волю.

- Если войска будут отведены, что произойдет?

- Нужно исходить из того, что эти войска – а это регулярные войска российской армии – действительно вернутся в свои казармы, в места постоянной дислокации. Однако до сих пор не решена проблема поддержки сепаратистов, которую оказывает Россия. Заявление об отводе российских войск не имеет к этому никакого отношения. У России есть возможность усилить или наоборот уменьшить свое военное давление. У Украины вообще нет никакой свободы действий, ей приходится делать то, что ей говорят. А ЕС и США – в каждом случае самостоятельно - могут принимать дальнейшие решения о санкциях, исходя из результатов переговоров.

Если удастся добиться решения конфликта, санкции, конечно же, будут отменены. Если же все будет продолжаться по-прежнему, у России через какое-то время возникнут экономические трудности. Вопрос сейчас заключается в том, чтобы найти компромисс, который был бы приемлем для обеих сторон. Украина, конечно, хочет восстановить контроль над востоком страны и в какой-либо форме сохранить суверенитет. Сепаратисты хотят это предотвратить, Россия их в этом поддерживает. В этом и заключается конфликт интересов. Я предполагаю, что восток Украины будет напоминать Приднестровье или Южную Осетию. Это будет еще один замороженный конфликт в регионе. И это плохо.

- Отвод войск был одним из требований Запада. Вы сами только что упомянули санкции против Москвы. Стоит ли теперь ожидать хотя бы частичной отмены санкций и контрсанкций?

- Еще нет. Ответные санкции, которые ввела Россия, воспринимать всерьез невозможно, ведь они направлены по большей части против самой России. На Западе от них пострадало небольшое число фермеров, но экономика в целом их, можно сказать, не ощутила. Санкции же, введенные Западом, будут ослаблены, как только дело дойдет до четких договоренностей и этому конфликту будет положен конец. Путин дал сигнал, что он намерен двигаться в этом направлении, но санкции отменят лишь тогда, когда будут достигнуты реальные результаты.

- В то время как Кремль заявляет об отводе войск, СМИ сообщают об отказе Меркель (Angela Merkel)участвовать в межправительственных консультациях. Почему канцлер не делает шагов навстречу российскому президенту?

- Во-первых, отказ был сделан ранее, вне рамок обсуждаемого отвода войск. Во-вторых, если вы посмотрите на официальную страницу российского президента в интернете, то обнаружите, что канцлер Меркель регулярно разговаривает с президентом Путиным по телефону. Контакт не прерывается, как и между министрами иностранных дел Сергеем Лавровым и Франком-Вальтером Штайнмайером (Frank-Walter Steinmeier).

А вот межправительственные консультации между Россией и Германией - это еще и символический акт. Переговоры обычно ведутся на разных уровнях. Но при сегодняшней ситуации я не вижу смысла в том, чтобы вести переговоры. Но следует ожидать, что правительство ФРГ будет готово вернуться к вопросу о развитии отношений, когда ситуация стабилизируется. Берлин заинтересован в хороших отношениях с Москвой. Но у Германии есть и другой интерес – в том, чтобы обеспечить безопасность в Европе. И сегодня не все европейские государства находятся в безопасности.