Профессор Рэдфордского университета в американском штате Вирджиния Григорий Иоффе приобрел известность, издав в 2008 году книгу под названием "Понимание Беларуси, или Почему западная политика бьет мимо цели". Сейчас он пишет новую книгу, посвященную Александру Лукашенко.

DW: На чем базируется режим Лукашенко и насколько стабильным он вам представляется сейчас, после 18 лет бессменного правления первого президента Беларуси?

Григорий Иоффе: Я бы сказал, что он не просто устойчив, а в определенном смысле поразительно устойчив. Потому что на протяжении долгих лет, вопреки массе предсказаний неминуемого коллапса, он всякий раз возрождается как птица Феникс.

Ситуация, которая сложилась в 2011 году, когда резко упал рейтинг президента Лукашенко из-за беспрецедентных финансово-экономических проблем в Беларуси, казалось, обрекает режим и белорусскую модель с ее ярко выраженной социальной составляющей на скорую гибель.

Однако радикальные решения, принятые в ноябре 2011 года Россией, которая, если так можно выразиться, перестала жмотиться и в известной мере взяла белорусскую модель на содержание, опять вдохнули в нее новые силы и сохранили систему управления, установленную Лукашенко.

Это можно воспринимать как следствие геополитических амбиций России, которые после возвращения Путина в Кремль обретают высокий статус. Но, с другой стороны, можно говорить и о том, что Александр Лукашенко на протяжении долгих лет успешно балансирует между двумя центрами силы - Москвой и Брюсселем. И умело использует фобии и уязвимые места этих центров.

- Помимо российских дотаций и умения балансировать между ЕС и Россией никаких других секретов устойчивости режима Лукашенко нет?

-  Мне кажется, что надо принимать во внимание так же и размытую национальную идентичность белорусов. Отсутствие идентичности означает ослабленность в обществе горизонтальных связей. Если это так, что же "скрепляет" всех этих людей? Мне представляется, что белорусская модель авторитаризма в данном случае является неким замещающим фактором. Резкое усиление вертикали власти логически появляется в условиях отсутствия горизонтальных связей в обществе. 

- Вы давно и последовательно критикуете политику Запада в отношении Минска. Изменение контекста - противоречивые итоги "арабской весны", смещение фокуса внимания США из Европы в Азию, долговой кризис в странах Евросоюза - в какой степени все это способно повлиять на ее изменение?

- Оно уже повлияло на изменение реального курса Запада. Санкции оказываются под огнем критики даже со стороны целого ряда представителей белорусской оппозиции. Запад вынужден оправдываться. Послы стран ЕС, которые солидарно и в одночасье покинули Минск, возвратились тихо и каждый по своему графику.

Все дело, видимо, в следующем. На Западе постоянно повторяется одна и та же мантра - вы нас теперь геополитической угрозой России не испугаете, мы на этот трюк не поддаемся. Но на самом деле именно эта угроза и боязнь России может способствовать восстановлению тех уз, которые существовали между Беларусью и ЕС в 2008-2010 годах.

- Не опоздал ли в данном случае Брюссель, ведь в прошлом году Минск, видимо, в ответ на щедрые российские дотации, присоединился к интеграционным проектам на постсоветском пространстве?

-  Я считаю, что Запад проиграл последний раунд битвы за Беларусь. Из-за самонадеянности и незнания реального положения дел в стране. Западные политики не прислушиваются к мнению тех немногих экспертов, которые есть, и вообще не считают нужным содержать таких экспертов у себя дома. У них есть масса специалистов по России и им кажется, что этого достаточно.

Сложно сказать, насколько необратим тот тренд, который существует сейчас. Он очень сильный, Беларусь находится в авангарде постсоветской интеграции, в которой участвуют еще и Казахстан с Россией. Минск сильно подсел на иглу дешевых энергоносителей. Однако целый ряд аналитиков прогнозирует ухудшение отношений Беларуси с Россией.

Они говорят, что Лукашенко по-прежнему будет стараться взять максимум и не отдать ничего взамен. Если данный прогноз сбудется, то эти геополитические качели, на которых Минск раскачивается с середины 90-х годов, продолжат и далее двигаться из стороны в сторону. Другое дело, что это будет происходить при других исходных данных - в условиях, когда Беларусь в гораздо большей степени, чем когда бы то ни было зависит от восточного соседа.

- Что может ЕС предложить Минску в качестве альтернативы российским дотациям, чем можно реально заинтересовать белорусские власти, побудить их к проведению реформ и демократизации?

- Лично я не слышал о таком предложении. Мне представляется, что и проект "Восточного партнерства", и "Диалог для модернизации" - все это достаточно слабые попытки. Они не подкреплены должным финансированием и осуществляются в условиях антагонизма с официальным Минском. ЕС слишком много внимания уделяет риторике и слишком мало оснащает свои инициативы реальными ресурсами и механизмами их использования.

Мне представляется, что в обозримой перспективе Евросоюз будет занят решением внутренних проблем. Из его восточных соседей, может быть, только Молдавию достаточно легко интегрировать в европейские структуры. Украина, как казалось несколько лет назад, была на пороге вступления в них. Теперь лично я не верю, что это может произойти в ближайшее время. Если это невозможно в случае с Украиной, этого не может быть и с Беларусью. Вопреки тому обстоятельству, что ее народно-хозяйственный комплекс гораздо более ухоженный, реформируемый и потенциально встраиваемый в западные структуры. Тем не менее я полагаю, что в обозримой перспективе для данного сценария нет никаких внешнеполитических предпосылок.