В ноябре 2013 года в Германии зарегистрировано уже свыше 14 тысяч выходцев с Северного Кавказа, в первую очередь из Чечни, обратившихся к немецким властям с просьбой о предоставлении им политического убежища в ФРГ. Это на 600 (!) с лишним процентов больше, чем в прошлом году. Почему именно сейчас столь взрывообразно возрос поток беженцев с Северного Кавказа в Германию? Ответ на такой вопрос искали участники "Немецко-русских осенних встреч", проходивших в середине ноября в Берлине.

ФРГ - "земля обетованная"?

Для советника председателя правительства Чеченской республики, официального представителя Чечни в Германии Амерхана Вараева ответ ясен. Это, дескать, экономические беженцы, которыми движут исключительно меркантильные интересы. На отличном немецком языке Вараев рассказал о слухах, которые распускают по Чечне люди с "криминальной энергией". "Чеченцы, - объяснил Вараев, - это люди, которые очень быстро разносят слухи, и очень многие им поверили".

О таких слухах знает и председатель организации по оказанию помощи беженцам "Гражданское содействие"Светлана Ганнушкина, которая часто бывает в Чечне: "Где-то говорят, что Германия готова принять 40 тысяч чеченских беженцев, что всем дают кусок земли и даже деньги на строительство дома".

А в результате, добавила Ганнушкина, "в некоторых деревнях люди улицами продают все, что у них есть, и нанимают автобусы", чтобы доехать сначала до Польши, а затем попасть в Германию. Но вывод она делает иной, чем Амерхан Вараев. "Для того, чтобы этот народ, который так любит свою землю, который так связан семейными узами, польстился на виртуальный слух, - отметила Ганнушкина, - должны быть очень серьезные причины".

Страх и нищета

К их числу она отнесла "состояние всеобщего страха", которое Светлана Ганнушкина сравнила со сталинскими временами: "Люди боятся не только сказать что-нибудь критическое о главе республики, но и боятся не сказать хорошее".

Вторая причина - тотальная коррупция."В Чечне коррупция откровенная, - подчеркнула Ганнушкина. - Когда человек устраивается на работу, ему прямо говорят, сколько он должен за такое место заплатить". А если не заплатит, останется без работы. По оценкам Ганнушкиной, в некоторых регионах Северного Кавказа безработица в 10 раз выше, чем в среднем по России: "В Ингушетии - 47 процентов, в Чечне - 30, причем, без учета скрытой безработицы".

Еще одной причиной массового исхода чеченцев со своей родины Ганнушкина назвала возвращение к традициям, которых в, по ее выражению, "достаточно демократическом и достаточно свободном вайнахском обществе" вообще-то никогда не было: "Это традиции страшного угнетения личности, угнетения женщин, положение которых в Чечне крайне тяжелое". Председатель "Гражданского содействия" вспомнила о конкретных случаях, когда женщинам приходилось бежать из Чечни, просто чтобы спасти свою жизнь.

Другая Чечня

Амерхан Вараев возразил. Он видит другую Чечню - республику, которая его впечатляет экономическими достижениями, где идет жилищное строительство, где молодежь преисполнена оптимизма, где усилия чеченцев и помощь федерального центра приносят плоды, куда стремятся иностранные инвесторы. "Что касается женского вопроса, - признал Вараев, - то он традиционно был очень трудным для Чечни". Но Амерхан Вараев счастлив, когда видит, "что многие женщины ездят на машинах", а полгода назад он "впервые увидел женщину за рулем такси".

В ответ Светлана Ганнушкина привела авторизованную, по ее словам, цитату из одного недавнего интервью Рамзана Кадырова. "Женщина - собственность, а мужчина - собственник, - воспроизвела она по памяти слова президента Чечни. - Если у нас женщина не подчиняется мужу, брату или отцу, то брат или отец или двоюродный брат должен ее убить". Подводя итог, Ганнушкина заявила, что сама она предоставила бы убежище в Германии любому чеченцу.

Можно ли верить чеченским беженцам?

На самом же деле доля чеченских беженцев, которым немецкие власти предоставляют политическое убежище в ФРГ, ничтожно мала. Об этом напомнил на "Немецко-русских осенних встречах" берлинский адвокат Бернвард Остроп (Bernward Ostrop), среди клиентов которого уже давно много выходцев из Чечни.

"Судьбы моих клиентов, о которых они мне рассказывают, за последние годы принципиальным образом не изменились, - поведал он. - Правда, раньше я часто представлял интересы бывших боевиков, принимавших участие в военных действиях. В последнее время таких клиентов стало меньше, что логично. Вместе с тем многие говорят о преследованиях, которым они подвергаются потому, что, якобы, помогали боевикам, делали для них покупки, состоят с ними в родственных отношениях. Но кого стало больше, так это семей с детьми".

А насколько можно верить тому, что рассказывают беженцы, спросили участники дискуссии адвоката. Может быть, они просто придумывают небылицы о гонениях, чтобы получить убежище в ФРГ?

Бернвард Остроп ответил, что документальных доказательств своих трагических историй у беженцев, как правило, нет. Но тот, кто эти истории выслушивает (будь то адвокат или инспектор Федерального ведомства по делам мигрантов и беженцев), занимается этой проблемой уже не первый год и умеет наводящими вопросами отличить правду от вымысла.

И у Бернварда Остропа уже были отдельные случаи, когда он отказывался вести дело потенциального клиента из Чечни, потому что не верил его истории.

"Да, бывает, что люди изображают из себя беженцев, - заметила в этой связи и Светлана Ганнушкина. - Но их легко разоблачить, потому что такие вымышленные истории очень похожи друг на друга. А правда - она в деталях, и довольно легко бывает понять, правда это или нет".