Пытки в современной России, по оценкам правозащитников, стали менее распространенным явлением, однако проблема по-прежнему остается. Фонд "Общественный вердикт" обобщил информацию, собранную разными НКО. Директор фонда Наталья Таубина на пресс-конференции в Москве 24 июня сообщила, что из нескольких сотен жалоб на пытки и жестокое обращение, направленных потерпевшими в прокуратуру и службу собственной безопасности МВД в 2007-2009 годах, было отобрано 156 случаев из 27 регионов России, которые можно считать обоснованными. В выборку не попали жалобы, пришедшие с Северного Кавказа. По словам правозащитницы, это особый регион, в котором по-прежнему действуют иные законы, есть случаи не только пыток, но и бессудных казней.

Собранные доказательства

Большинство дел связано с жестокостью сотрудников милиции. Людей били при задержании или в РОВД еще до предъявления обвинения. Сломанная рука журналиста "Газеты.Ru" Александра Артемьева является наглядным примером, хотя в статистику Фонда "Общественный вердикт" этот случай не попал, так как произошел 31 мая 2010 года. Подобные действия квалифицируются в Уголовном кодексе как превышение должностных полномочий. Пытки - это несколько другое. Как записано в том же Уголовном Кодексе, "пы́тка - целенаправленное причинение мучений (как физических, так и психических) с целью получения информации либо с целью наказания". Анализ, проведенный правозащитниками, показал, что лишь единичные случаи подпадают под это определение. Но методы истязания, которые применяют в российских СИЗО и тюрьмах, поражают своей изощренностью и жестокостью.

Генеральный директор гуманитарно-благотворительного центра "Сострадание" общества "Мемориал" Елизавета Джирикова рассказала, что ей известны случаи, когда заключенных и подследственных пытали громкой музыкой, которая не смолкала в камере ни днем, ни ночью, людей лишали сна, заставляли стоять на коленях на бетонном полу, натравливали на них собак.

Зафиксирован случай, когда подследственному удалили аппендикс без наркоза, после чего угрожали продолжить хирургические манипуляции с удалением органов, если тот не даст против себя показания. Фамилии большинства людей, подвергшихся пыткам, не разглашаются, поскольку дела по их обращениям еще не закрыты. Кроме того, они находятся в заключении, где за ними наблюдают, как правило, те же лица, которых подозревают в применении пыток.

Закрытые глаза правосудия

Проблема еще и в том, что по жалобам на применение пыток как метод получения признательных показаний, так же, как и на жестокое обращение сотрудников милиции, расследование фактически не проводится. По данным фонда "Общественный вердикт", лишь в 13 случаях из 156 (8 процентов) расследование было эффективным. Наталья Таубина утверждает, что наказать "палачей в погонах" мешает круговая порука, или, как это теперь называют, "корпоративная этика", в органах внутренних дел. Следователи скорее обернут дело против потерпевших, чем привлекут к ответственности сотрудника милиции. Не случайно расследования по таким делам тянутся месяцы, а иногда - годы. Например, москвич Эдуард Омельченко четыре года добивается правды. После побоев в милиции он стал инвалидом второй группы.

Другим препятствием на пути правосудия становится отсутствие адекватного медицинского освидетельствования потерпевших. Если даже фиксируют следы побоев, их чаще всего списывают на несчастный случай. В пояснении к одному делу было записано, что синяки и кровоподтеки, обнаруженные на лице и голове потерпевшего, появились после того, как он сам несколько раз ударился головой о сейф. Проблема и в том, что сотрудники правозащитных наблюдательных комиссий не являются экспертами, а доступ врачам-специалистам в СИЗО и тюрьмы чаще всего закрыт. Бывают, конечно, случаи, когда даже опытные врачи не могут с уверенностью сказать, что человека пытали. Самыми тяжелыми для диагностики являются психологические травмы, считает Елизавета Джирикова. Сотрудники центра "Сострадание" сейчас занимаются изучением дел, связанных с отдаленными последствиями воздействия на психику.

Правозащитники рекомендуют

Правозащитники предлагают несколько путей выхода из почти тупиковой ситуации. Наталья Таубина рекомендует разделить структуры, которые занимаются расследованием дел, связанных с пытками и жестоким обращением со стороны сотрудников милиции, и всех остальных дел. Директор фонда "Общественный вердикт" тоже считает необходимым заниматься дополнительным образованием следователей. Кроме того, правозащитники уверены, что нужно наладить систему медицинского освидетельствования лиц, которые обращаются с жалобами на неправомерные действия милиции.

Член Московской Хельсинкской группы Валерий Борщев сообщил, что правозащитники начали проводить покамерное обследование состояния здоровья людей, содержащихся под стражей в столичных СИЗО. Первыми на очереди стоят "Бутырка" и "Матросская тишина". "Меры предотвращения пыток будут эффективными, если удастся добиться понимания у руководства правоохранительных органов. Без желания самих милиционеров искоренить это зло добиться успеха будет практически невозможно", - отметил Борщев.

Автор: Егор Виноградов, Москва
Редактор: Сергей Гуща