Газета Financial Times Deutschland пишет:

Законопроект об обрезании несовершеннолетних мальчиков похож на быстро поданое противоядие, которое смягчает острую форму болезни и на время останавливает ухудшение состояния больного. В такой функции он отлично работает: представители еврейских и мусульманских общин в унисон приветствовали снятие уголовной ответственности за обрезание мальчиков.

Ни слова больше о предполагаемой исламофобии, направленной против мусульман, которые якобы все время желают лишь следовать своим ритуалам. Ни слова об антисемитизме, который делает для евреев невозможной жизнь в Германии. Эти острые споры на время лишены основания - чего и добивалась министр юстиции Германии Сабине Лойтхойссер-Шнарренбергер от имени канцлера ФРГ. Однако - всего лишь на время. Ведь как бы умно не был сформулирован законопроект, какой бы изящной не была его правовая форма, он неизбежно вызывает новые вопросы.

Особенно проблематичной представляется неопределенная формулировка, согласно которой обрезание в первые шесть месяцев после рождения должно проводиться "по всем правилам медицинского искусства". Для этого периода достаточно, если человек, который проводит данный обряд, обладает какими-то медицинскими знаниями - при этом врачом он быть не обязан.

Это абсолютно необъяснимо. Во-первых, наркоз и операция, проводимые дилетантом, могут быть опасны для ребенка. Во-вторых, разница между младенцем и ребенком старше шести месяцев не играет в данном случае никакой роли. Оба неспособны принимать решения до достижения совершеннолетия. Обоих следует насколько возможно защищать от халтурных практик. Однако этой защиты законопроект, несмотря на его умиротворяющую функцию, к сожалению, не дает.

Тему продолжает газета Die Welt:

Конечно, обрезание - это телесное повреждение. Однако к телесным повреждениям относится и забор крови на анализ, и те бесчисленные прививки, которые делают на каждой детской ручонке, до которой только удается дотянуться медикам. Странно, что многие детские врачи приняли самое живое участие в летних дискуссиях, когда утверждалось, что удаление крайней плоти является травматизирующим актом.

Отказаться от этого неудачного выбора слов стоит еще и потому, что понятие травмы лишено смысла в данном случае настолько, что возникает закономерный вопрос - кто еще остался нетравмированным? К тому же такая демонизация обрезания оказывается в опасной близости от давней лжи о том, что евреи якобы обижают маленьких детей. Стоит остерегаться того, чтобы это глупое утверждение в новом обличье травматизма не применялось против иудаизма и ислама.