В издательстве "Nomos" (Баден–Баден) вышла книга Роланда Хауга "Мир Путина. Россия на пути к Западу". Немецкий журналист, начиная с 1963 года, десятки раз бывал в России и в других бывших республиках СССР. В девяностые годы Хауг работал московским корреспондентом ARD. Очень хорошо изданная, прекрасно иллюстрированная фотографиями Валерия Щеколдина книга – это, несмотря на название, вовсе не биография нынешнего и (можно смело сказать) будущего президента России. В интервью Ефиму Шуману Роланд Хауг, в частности, сказал:

Я думаю, что его полную, без "белых пятен", биографию можно будет написать лишь тогда, когда откроются архивы КГБ. Но этого явно долго придётся ждать. Я поставил перед собой другую цель: показать сегодняшнюю жизнь России – во всём её многообразии, во всей неоднозначности, со всеми её теневыми сторонами, контрастами и противоречиями.

На пути к Западу

Здесь всё же лучше было бы поставить вопросительный знак. Или добавить прилагательное "долгий": "долгий путь России на Запад". То, что Россия меняется именно в этом направлении, для меня очевидно. Но сомнения совершенно правомочны. Не только для политических противников Путин – это что–то вроде поднявшегося из гроба призрака прежней эпохи, эпохи КГБ. Возможно, тут есть преувеличение, но сейчас скептицизм всё же преобладает. Формально Россия представляет из себя президентскую демократию, построенную по французскому образцу, но в реальности это – авторитарное государство в лучших традициях русского самодержавия. Правда, автократическое путинское меню сдобрено редкими демократическими вкраплениями и популистским гарниром. Я бы сформулировал так: сегодняшнюю Россию нельзя назвать подлинно демократической страной. Но и "настоящей" диктатурой – тоже нельзя".

На нынешнюю систему оценок россиян в значительной мере повлияли семьдесят лет коммунизма

За время моей работы корреспондентом в России у меня создалось впечатление, что так называемые "простые люди", прежде всего представители старшего поколения, смотрят на власть как на строгого, но справедливого отца. Царь должен быть добрым, мудрым и сильным. Именно сильным, умеющим, что называется, власть употребить. В этой мечте проявляется неразвитость гражданского общества, недостаточность инициативности, неспособность или невозможность самим организовать свою жизнь... Жёсткость власти, её дисциплинирующие функции, её окрик привычнее. Больше половины россиян хотели бы жить в государстве социального равенства – и лишь для каждого четвёртого важны индивидуальные свободы. Впрочем, такое состояние общества, разумеется, не вечно.

Мне кажется, что молодое поколение, поколение двадцатилетних, начинает куда больше ценить индивидуальные свободы и открывающиеся благодаря им возможности.

Управляемая демократия и управляемые СМИ

Я сомневаюсь в том, что Путин понял, в чём на самом деле состоит и что значит свобода печати. Он – стопроцентный продукт советского времени. Вполне может быть, что он искренне говорит о демократических свободах, но при этом имеет ввиду нечто совершенно другое, чем, скажем, западные журналисты. По мнению Путина, СМИ должны быть послушным орудием власти, инструментом её влияния. Во всяком случае, когда дело касается СМИ, в Кремле явно просматривается желание армейского единообразия и кладбищенского покоя. Путин снова ликвидировал свободу печати, появившуюся при Горбачёве и Ельцине. В ежегодном докладе, который готовит международная организация "Репортёры без границ" и который оценивает уровень свободы печати, Россия стоит на 148 месте. Всего в этом списке 166 стран.

Почему Запад снисходителен к войне в Чечне?

Путин поддержал здесь Запад, "присоединив" к очагам международного терроризма и Чечню. У его чеченской войны – достаточно грязной войны – как бы появилось прикрытие. Но большинство чеченцев не имеет никакого отношения к исламским фанатикам. Чеченцы всего лишь защищают свой дом, свою землю. Да, там есть и бандиты, зарабатывающие на похищениях людей, но нельзя, как это делает Путин, без каких–либо оговорок представлять весь чеченский народ союзниками, сообщниками бен Ладена. Да и никакой антитеррористической операции российская армия в Чечне не ведёт. Там просто стремятся сломить сопротивление маленького, строптивого народа, который хочет жить на своей земле по своим собственным законам и традициям, сам решать свою судьбу. Путин категорически отказывается вести какие–либо переговоры с "террористами", как он выражается. И каков же результат? Молодое поколение чеченцев уже готово на всё, чтобы только нанести Москве ответный удар. Но вести переговоры всё же придётся. Потому что невозможно уничтожить целый народ или значительную часть этого народа.