"Москва утрачивает свою кинопамять", - в статье с таким заголовком комментирует закрытие московского Музея кино газета Frankfurter Allgemeine Zeitung. "Предотвратить это не смогли ни демонстрации друзей Музея, ни открытые письма президенту Путину, ни заступничество международной гильдии кинокритиков ФИПРЕССИ, ни демонстративный визит в музей Квентина Тарантино: ничто не спасло от закрытия легендарный Музей, документирующий славную историю российского кинематографа и хранящий среди прочего наследия Эйзенштейна и Тарковского". "Пикантность ситуации в том, - пишет обозреватель, - что русский патриот Никита Михалков, в прошлом глава Союза кинематографистов, продавшего свои акции Музея, ныне является председателем совета директоров купившего эти акции Киноцентра". "Бывший председатель ФИПРЕССИ Клаус Эдер в связи с этим направил письмо Михалкову, в котором он предостерегает его о конфликте интересов культуры и коммерции". Далее, ссылаясь на российских кинематографистов, газета пишет: "многие участники сделки преследовали тайные финансовые интересы".

"Последний сеанс" - так назван комментарий на тему закрытия музея Кино в газете Süddeutsche Zeitung. "Девять убийств произошло из-за этого здания, - цитирует газета директора Музея Наума Клеймана, - и он не хотел быть десятым". Так и получается, продолжает обозреватель, что "пока российская киноиндустрия снова начинает экспортировать блокбастеры, Клейман и его сотрудники пакуют в ящики эскизы к "Солярису" Тарковского. И можно говорить еще о везении, что эти и сотни тысяч других документов, кинопленок и книг из коллекции, которую они спасли от уничтожения после окончания эпохи советского кинематографа, все это попадет в архивы Мосфильма". Самое ужасное для синефилов, что "безвозвратно будут потеряны кинозалы, специально оборудованные для Музея". И хотя подаренную Годаром систему "Долби стерео" сотрудники Музея "надеются установить в новом помещении", никто не верит, что это произойдет даже в отдаленном будущем. Завершается комментарий цитатой из российских "Ведомостей": "Через три года отечественный кинематограф отметит столетний юбилей, и проявить заботу о музее было бы сейчас крайне своевременно, разумно и патриотично. Вместо этого мы наблюдаем практически официальное признание того факта, что ни сохранение, ни пропаганда, ни воспроизводство отечественной кинокультуры никак не входят в число задач российской культурной политики".

Меньше Каабы, больше Квадрата

В Германии, между тем, приобретает новую остроту история вокруг проекта, который так и не был осуществлен. Немецкий художник Грегор Шнайдер должен был этим летом установить на площади Святого Марка в Венеции "Черный куб", напоминающий кому Каабу в Мекке, кому Квадрат Малевича. Власти Венеции запретили проект, выполненный по заказу Венецианской Бьеннале, и запретили также художнику публиковать корреспонденцию на эту тему.

Теперь Грегор Шнайдер решил установить свой "Черный куб" в Берлине. Но музей современного искусства Hamburger Bahnhof испугался такого соседства. Испугался чего? Дискуссий на религиозную тему? - спрашивает газета Welt. Вряд ли этого вправе пугаться тот, кто принял у себя скандальную коллекцию Флика, невзирая на массовые протесты. Или же все дело в том, что, как предполагает и сам Грегор Шнайдер: страх перед террором может влиять на художественную свободу?

Газета Süddeutsche Zeitung сообщает, что берлинские кураторы не торопятся пока хоронить проект. "Черный Куб" можно, предлагают они, видоизменить, уменьшить в размерах, так чтобы меньше походил он на Каабу, и больше на "Черный квадрат", и поставить его в музей. Дополнением могут стать компьютерные анимации, сопроводительные тексты и бурные дискуссии. Все это вместе будет по само по себе виртуальным артефактом в напоминание о запрещенном реальном художественном объекте. Между тем и сам художник предлагает альтернативы: установить куб всего на один день, показывать его в видеозаписи или покрыть его не черной, а белой тканью. Даже дискуссия об этом призрачном проекте начинает принимать характер чего-то потустороннего, заключает газета. (эв)