КОММЕНТАРИЙ

Если вспомнить историю Ирана, то государственное устройство всегда опиралось на два столпа: светские власти и духовенство. Иногда они вступали в конфликт, иногда дополняли друг друга в системе сдержек и противовесов. Светские власти брали на себя обязательство не оскорблять и не подавлять религиозные чувства граждан, духовенство - не мешать модернизации страны. Но вот 25 лет назад, в самом начале февраля, в Иран вернулся из изгнания аятолла Хомейни. В результате революции реальная власть оказалась сосредоточена исключительно в руках духовенства. Была провозглашена так называемая "исламская республика". Она должна была стать для всего исламского мира примером для подражания.

Сегодня, четверть века спустя, ситуация в Иране показывает, что в само государственное устройство "исламской республики" вкралась конструктивная ошибка. Она ограничивает дееспособность государства, сводит на нет его притязания на право называться демократией. В Иране духовенство решает, кого допускать, а кого не допускать к парламентским выборам в качестве кандидата. Как некогда при коммунистических режимах, народу сверху указывают путь к счастью. А если он что-то недопонимает, значит, его надо принудить к счастью. Выборы хороши до тех пор, пока они дают правильные результаты. А если результаты всё-таки оказались неправильными, то избранное большинство должно подчиняться воле консервативно-клерикального меньшинства, которое записало себе в Конституцию страны возможность блокировать любые перемены.

Альтернативы реформам нет

Между тем, иранцы хотят перемен. Это показывают все выборы последних лет. Речь идёт не только о борьбе с безработицей, но и о гражданских свободах. Это осознали даже самые ярые консерваторы. Поэтому они стараются не так открыто, как прежде, вмешиваться в личные дела граждан. Тем не менее, каждый иранец знает, что он ходит на поводке, который в любой момент могут и укоротить.

Сама идея исламской революции по иранскому образцу утратила свою привлекательность. Даже в Ливане, где мусульмане-шииты составляют значительную часть населения, отказались от этой идеи, не говоря уже о других странах. А у Ирана сейчас достаточно собственных проблем. В стране достаточно собственного интеллектуального потенциала, чтобы решить их. Но любая попытка указать новый курс, даже любое сомнение в эффективности нынешней системы тут же объявляются предательством со всеми вытекающими из этого последствиями.

Но, несмотря на все ограничения и преследования, дискуссия об улучшении государственного устройства в Иране идёт полным ходом. Между тем иранцы хотят перемен. Необходимы реформы, необходимы перемены. Вот только, пожалуйста, в гомеопатических дозах. Или, как недавно сформулировал один консервативный публицист, реформы должны выпасть в виде снега, который потом постепенно растает и впитается в землю. А ливень, напротив, может принести только вред.

Будь-то снег или ливень, он не может скрыть основного конструктивного недостатка государственного устройства Ирана. Оно отменило разделение государства и церкви. И у того и у другой есть право на существование, но если религиозную и светскую власть объединить в одних руках, злоупотребления неизбежны.

Иран - страна, часто страдающая от землетрясений. Здесь знают, что строить надо надёжно. А конструкция на двух столпах всегда надёжнее, чем на одном.