На берлинской сцене - очередной шедевр: "Ромео и Джульетта" Сергея Прокофьева, самый успешный сюжетный балет двадцатого столетия, в легендарной постановке Джона Крэнко (John Cranko). Впервые спектакль был показан на сцене Штутгартского театра в 1962 году.

Новая жизнь классики

Гениальному южноафриканцу Крэнко, нашедшему новую родину на вюртембергской земле, в качестве руководителя Штутгартского балета удалось нечто сверхъестественное: в эпоху победившей абстракции и грядущего постмодернизма он сумел реанимировать сюжетный, повествовательный балет, с его классическим языком и психологизмом. В этом смысле Крэнко - фигура в хореографии, сравнимая с фигурой Прокофьева в музыке: оба являются символами неоклассицизма в своем искусстве.

"Ромео и Джульетта" - первая большая работа Крэнко в Штутгарте и до сих пор непревзойденный шедевр жанра. На берлинской сцене спектакль воссоздала Джорджетте Цингиридес (Georgette Tsinguirides). Некогда одна из ведущих танцовщиц в труппе Крэнко ("под нее" создана роль одной из цыганок в спектакле), она, по провидческому совету самого Крэнко, ушла со сцены, чтобы изучать хореологию (науку о записи танца). Сегодня Джорджетте Цингиридес является, так сказать, "посланницей школы Крэнко" во всем мире. Сам мастер погиб в 1973 году в результате авиакатастрофы.

"Жемчужина балетной классики"

Жемчужиной, по мнению столичной газеты Berliner Zeitung, является спектакль на сцене Немецкой оперы (Deutsche Oper), где теперь обосновалась труппа Владимира Малахова. Темный бархат и невесомое золото роскошных костюмов, живописные декорации, захватывающие ансамблевые сцены, тщательно, до мельчайшей детали "прописанные" характеры, включая второ- и третьестепенных персонажей. Словом, Крэнко в лучшем виде.

Именно в важных, но не заглавных партиях блистают берлинские танцоры: Шарлотте Батлер (Charlotte Butler) в "возрастной" роли няни Джульетты, cтремительный Меркуцио Дину Тамаслакару (Dinu Tamazlacaru), зловещий Тибальд Вислава Дудека (Wieslaw Dudek), весьма убедительно враждующие матроны семейств Капулетти и Монтекки Беатриче Кноп (Beatrice Knop) и Барбара Шрёдер (Barbara Schroeder).

Но где же главные герои?

Премьера проходила в 2012 году в ситуации форс-мажора: вместе с программкой спектакля зрители получали извещение о том, что прима берлинской труппы Надя Сайдакова, заявленная на роль Джульетты, в этот вечер танцевать не будет - из-за серьезной травмы. Не смогла в этот вечер ее заменить и вторая "запланированная" Джульетта Полина Симеонова. В результате роль в этот вечер переняла солистка труппы Яна Саленко. Это, соответственно, привело и к замене Ромео: вместо сценических партнеров Сайдаковой и Симеоновой, Михаила Канискина и Фридемана Фогеля (Friedemann Vogel), танцевал постоянный партнер (и супруг) Саленко Мариан Вальтер (Marian Walter).

Учившаяся в Донецке киевлянка Яна Саленко - любимица берлинской публики. Ее эльфоподобное, светлое, трогательное излучение делает ее идеальной исполнительницей роль принцесс и фей. Но конфликт роли Джульетты - это конфликт пробуждающейся в ребенке женщины, любящей, гордой, страстной. Все это как будто проходит стороной. Джульетта Саленко одномерна, это мечтательная девочка и только.

Мариан Вальтер, также лишь недавно восстановившийся после травмы, порадовал своих поклонников отличной формой и лихо подтянулся на руках, облобызав склонившуюся с балкона возлюбленную. Но в целом эта счастливая семейная пара производила скорее спортивно-жизнерадостное, чем шекспировски-трагическое впечатление.

Малахов не танцует - и побеждает

Но, пожалуй, главным "конфликтом" горячо ожидавшейся премьеры был тот факт, что Владимир Малахов, премьер и руководитель балетной труппы, впервые отказался от главной роли и наблюдал за событиями на сцене из директорской ложи. В конце спектакля его поклонники в зале обратились к сцене в профиль и принялись аплодировать директору.

И было за что: после серии неудач и шквалов "плохой критики", обрушившейся на голову Малахова-танцовщика, Малахов-директор труппы явно сумел предъявить убедительный успех. Любовная реконструкция "Ромео и Джульетты" в Берлине - отличный шаг в политике еще достаточно молодой труппы, выстраивающей свой имидж в "энергетическом поле" между классикой и модерном.

Так что, пожелав танцорам поменьше травм, а директору - поменьше неприятных сюрпризов, можно с радостью предвкушать следующие берлинские премьеры.