Ангела Меркель (Angela Merkel) заговорила жестче с Россией. Выступая в четверг, 13 марта, в бундестаге, канцлер ФРГ обвинила российское руководство в подрыве международной стабильности. Меркель, которой международные наблюдатели прочат роль ведущего западного политика в решении кризиса на Украине, пригрозила Москве новыми санкциями, если та будет способствовать эскалации конфликта, хотя и признала: "Никто из нас этого не хочет".

Верят ли в Кремле в серьезность угроз Берлина и готовы ли там к ним прислушаться? Если исходить из последних заявлений Москвы, то похоже, что нет. Вот и в четверг замминистра экономразвития РФ Алексей Лихачев заявил, что в случае санкций со стороны США и ЕС Россия ответит симметрично. Грозит ли отношениям Кремля и Запада еще одна волна напряженности вплоть до новой холодной войны? Российский политолог Федор Лукьянов в интервью DW заявил, что не удивится такому сценарию, а также объяснил, чем он принципиально будет отличаться от противостояния между СССР и Западом.

DW: Как вы считаете, осознают ли в Кремле серьезность намерений Запада и серьезность готовящихся санкций в отношении России?

Федор Лукьянов: В Кремле имеют возможность получать самую разную информацию - как о публичных выступлениях, так и о прочих обсуждениях и действиях европейских руководителей. Я думаю, что там идет аналитическая работа, чтобы понять, в какой степени публичная риторика является частью необходимого политического театра, а в какой - отражает действительные намерения.

На риторическом уровне обострение отношений - как никогда, такого не было раньше. На уровне реальных действий у России есть сомнения в том, что западные страны, тесно связанные с Россией, и Германия в том числе, готовы пойти на решительные меры по подрыву экономических связей.

- Иными словами, ощущения, что ведущие политики в Европе настроены решительно, в России нет?

- Пожалуй, такого ощущения нет.

- Заметили ли в России, что на Западе канцлеру Германии фактически передана ведущая роль в диалоге с Кремлем по ситуации на Украине?

- Я не уверен, что именно в такой формулировке, но то, что Германия ведет себя намного более активно, чем когда-либо раньше, что за последние несколько месяцев она отошла от сдержанности к более активной внешнеполитической линии, это является безусловным. Украинские события, как считают одни, стали просто хорошим поводом это продемонстрировать, другие - что именно тема Украины простимулировала Берлин к более активному поведению. Но факт признанный.

- Способны ли угрозы Запада изменить российскую политику в отношении Украины?

- Если говорить о краткосрочной перспективе - референдум и, вероятнее всего, присоединение Крыма к России, то нет, не способны. Санкции ничего не изменят. Вопрос в том, что будет дальше. Если у России есть намерения продолжить пользоваться хаосом на Украине с тем, чтобы упрочить свой контроль, в чем я не уверен, то такие мысли будут соотноситься в Кремле с той экономической ценой, которую придется заплатить.

- Какие меры, с вашей точки зрения, могли бы испугать Москву?

- Вы знаете, Путин не похож на пугливого человека. Какие бывают угрозы, военные?

- Нет, я прежде всего об экономических санкциях.

- Опять-таки, я не вижу способа, как можно начавшийся процесс в Крыму предотвратить извне. Но дальше российское руководство исходит из того, что в ситуации взаимозависимости любые резкие шаги, да, нанесут ущерб Москве, но они же бумерангом ударят по тем, кто их вводит.

Если на Западе по каким-то причинам возобладает точка зрения, что вопрос Крыма и Украины настолько принципиален, что надо пойти на резкие меры, которые наносят ущерб самим себе, то тогда здесь, в Москве, будут просчитывать последствия и отвечать, но одновременно и искать пути к примирению. Но я пока этого не вижу.

- Считают ли в Кремле реалистичным сценарий длительного охлаждения отношений с Западом, если не сказать новой холодной войны?

-Я пока не чувствую, что кто-то к этому готовится, но и не удивлюсь, если это возвращение произойдет и будет воспринято довольно спокойно. В чем отличие от холодной войны? Я не беру во внимание тот факт, что Россия - не СССР, что имеет свои плюсы и свои минусы в плане противостояния. Когда была холодная война, то это, собственно, и была мировая политика. Ею все исчерпывалось и от нее все зависело в мировой политике.

Сейчас мы можем вступить в какую угодно ледяную войну между Россией и Европой, но главные мировые события все равно не здесь. Украина при всей символической важности происходящего там - совершенная периферия на фоне того, что происходит на Ближнем Востоке, в Восточной Азии, в Индийском океане, на Тихом океане. Страна, которая внимательно наблюдает за фейерверком вокруг Украины, - это Китай. Ему не безразлично, чем все кончится, но именно Пекин является тем третьим, посторонним игроком, который в случае наступления клинча между Россией и Западом выиграет больше всех.

В этом смысле Россия, вступив в холодную войну с Западом, имеет альтернативы. Создать ситуацию, в которой у Москвы не будет иного выхода, как идти на серьезное сближение с Пекином, вряд ли кто-то в Вашингтоне хочет. Я не хочу сказать, что это был бы большой подарок для нас, потому что оказаться в зависимости от Китая - это не самое приятное. Но тут уже такая большая игра, что каждый вынужден просчитывать свои риски.